Квантонавты. Пятый факультет. Аркадий Яшмин

потраченных на описание.

      На этот раз хмыкнул Егор.

      – Что? – тут же отозвался Андрей. – Я опять грублю?

      Ему никто не ответил, и некоторое время ехали молча.

      – Где они бузят-то нынче? – спросил Егор. – В жилом или семинарят, как обычно?

      – Да как обычно, – ответил долговязый.

      – Ты, кстати, не вникал, в чем там дело?

      – Да тоже как обычно – кривополяция.

      – Криво – что? – подал голос Коля.

      – Кривая экстраполяция, – пояснил Андрей. – Некорректно перенесли ограниченную модель на более широкий класс объектов. Источник и причина всей бузы во все времена.

      – А подробнее? – спросил Казимир Яковлевич.

      – А подробнее я не вникал. У меня у самого тут задачка зловредная. Некогда мне.

      – У тебя белая тряпка есть?

      – Только зеленая.

      – Давай.

      – Может, это хандра? – предположил Егор, глядя на небо. – У них бывает.

      – Нет, Егор, – ответил Андрей и остановил мобиль. – Это буза. Небольшая, на три балла, но буза. Поеду я, Казимир Яковлевич. Пока, флюктуация.

      Долговязый Андрей утарахтел по своим зловредным делам. Директор, учитель и новый ученик Школы квантонавтов остались перед входом в колмогоровский корпус. Коля с недоумением проводил старшеклассника на мобиле взглядом, затем осторожно спросил:

      – Так, значит… ничего страшного?

      – В смысле? – не понял Егор Семенович. Он, прищурившись, разглядывал из-под ладони лестницу и главный вход.

      Директор достал маленький театральный бинокль и водил им по фасаду корпуса, наполовину скрытому акацией.

      – Он какой-то спокойный…

      – Андрей считает эту проблему тривиальной. И думает, что я знаю, как действовать, – сказал Казимир Яковлевич и мрачно добавил: – Все так думают.

      – А вы знаете? – осторожно спросил Коля.

      – Должен знать, – коротко ответил директор. Потом покосился на мальчика и спросил: – Или нет?

      Коля не успел ответить.

      – Андрей у нас колмогоровец, понимаешь ли! – с усмешкой объяснил куратор. – Хоть и староста. Внешняя жизнь беспокоит их очень редко. Вот внутренняя…

      – Окна в порядке, двери не забиты, ничего не горит, – сказал директор себе под нос. – И впрямь на троечку буза-то. У них же там ни препаратов, ни культур опасных нет?

      – Да откуда… Слушайте, может, Гаврилу Цыденыча попросить к ним сходить? Они его любят.

      – Все его любят! – ответил директор сердито. – Не пойдет он к ним. «В прошлом году, – говорит, – когда я пошел, я почти что понял, о чем они мне толковали». Почти понял! «Казимир, – говорит, – тебе что, нужен сумасшедший физрук?»

      С неба донесся раскатистый рокот. Все задрали головы, и Коля увидел, как стремительный, хищного вида и защитной окраски краснозвездный вертолет плавно скользнул и начал давать круг, снижаясь. В кармане у директора заурчала «труба». Казимир Яковлевич схватил ее и почти сразу закричал:

      – Да, да, да! Вижу, не глухой! Иду, иду! Генерал?… Трое? Иду уже, иду!

      – Так, –