Воевода Константин. Сергей Юрьевич Валов

что помешало тебе воспользоваться этим способом во время встречи с княжной и навечно слинять в любое из ближайших измерений? – Вкрадчиво задал мучавший его вопрос Августиньо.

      – Отсутствие информации о том месте, куда я попаду, кое какие обязательства перед муравьями и невозвращенные долги. – Недвусмысленно намекнул капитан.

      – Выходит ты, человек слова и никогда не нарушаешь взятых на себя обязательств?

      – А то!

      – Хитришь парниша! – погрозил ему пальцем Августиньо. – Небось, наобещали тебе членистоногие с три короба. Злата, да драгоценных каменьев посулили? А ну колись, где припрятал наградные сокровища?!

      – А ты случайно не редактор журнала: «Хочу все знать»?

      – Нет! – обозлился толстяк и не замедлил с угрозой: – Ты здесь больно не умничай, а то живо поменяю условия содержания.

      – Короче начальник! – Ярославцеву надоели эти бессмысленные препирательства. Ведь его тюремщик ничего не решал. Поэтому он просто – напросто грубо обрубил концы: – Тут и так дышать нечем, а ты еще не столько факелом коптишь, сколько от возмущения зело попердываешь. Давай-ка лучше отвечай: когда меня отправят на этап?

      – Завтра в полдень.

      – А кормежка мне положена?

      – Как же, как же! – погладил свой объемистый живот круглолицый толстопуз. – Часа через три подадут тебе шикарный обед.

      И больше не мозоля глаза своим присутствием, тот немедля затворив за собой дубовую дверь, погрузил пленника в кромешную тьму.

      Затем усталым жестом отпустил манглов и еще, немного постоял, чутко вслушиваясь в тишину.

      Однако, не смотря на полное отсутствие шумоизоляции, ни один звук так и не вырвался наружу. Хотя в темницы все было сделано с таким расчетом, чтобы даже мышиный чих не проскользнул мимо надзирательского уха.

      Толстяк на всякий случай набросил на дверной замок свое личное охранное заклинание и перед тем как выйти на свежий воздух, еще раз проинструктировал начальника тюрьмы о том какие меры предосторожности тому стоит соблюдать при общении с новым заключенным.

      Константин же устроившись, как мог, добросовестно проспал до самого обеда.

      А когда ему принесли кувшин воды и политые кипятком очистки от картошки, то категорически отказался от приема пищи и послал закрепленного за ним надзирателя куда подальше.

      «Шикарное» блюдо, тут же убрали, однако новой еды так и не принесли.

      После несостоявшейся трапезы, да к тому же в полной темноте, капитану больше ничего не оставалось, как загрузить свой скучающий мозг яркими воспоминаниями из недавнего прошлого.

      Это сразу же приглушило недовольное урчание в животе и настроило заключенного на позитивный лад.

      Глава II. Запретный город

      – Отдать швартовые! – решительно скомандовал Ярославцев, и муравьи одновременно распустили узлы на толстых канатах.

      Аэростат, так до конца и, не поверив в обретенную им свободу, начал плавно и осторожно набирать высоту.

      – Сто