Смыжи. Петр Ингвин

кухонной плитой или мастерской по изготовлению дроидов. Живой дом – друг человека. В некотором смысле – соратник. Делать человека счастливее – смысл его жизни.

      – А если в его категориях растения это счастье окажется не таким, каким счастье видят люди?

      – Еще раз говорю: это невозможно. Живой дом – придаток человека. Как птерик.

      Перед глазами Гаврилы Ивановича бежали данные, собранные операторами. Ничего нового. Связи, родственники, друзья, интересы, путешествия, работа… Все как у всех.

      – Зачем вы приехали в Центр сегодня утром?

      Андрей вздохнул.

      – Командировка по запросу от руководства Центра, детали можете узнать в Кунгурском Биоцентре у Фомы Ильича Ракова.

      – Во сколько вы прибыли?

      – Без десяти восемь. Пролетел над рекой, и сразу последовал сигнал об эвакуации.

      – Что вы видели?

      – Ничего странного, все как обычно: здания лабораторий, поселок, девушка в реке… А все же: что случилось?

      Андрей во второй раз задавал этот вопрос. С этого вопроса начался их разговор. Гаврила Иванович во второй раз ответил:

      – Прошу сначала поделиться вашими фактами и мнением, сейчас важна каждая минута, если не секунда. Нужная информация может содержаться в незначительной подробности, поэтому прошу отвечать развернуто и обращать внимание на каждую мелочь. От ваших ответов зависят жизни людей.

      Последняя фраза прозвучала слишком пафосно, Андрей поморщился:

      – Если бы я знал, что произошло, мне было бы проще понять, что именно…

      – Не проще, – перебил Гаврила Иванович. – Итак. Для чего вы прибыли? В нескольких словах. С Фомой Ильичом мы поговорим позже, отдельно.

      – В поселке вокруг Центра расплодились гадюки.

      – Защита организма обезвреживает укусы всех существующих змей. Это особые гадюки? Модифицированные?

      – Ответить смогу, когда увижу собственными глазами и пощупаю трикодером. Из того, что мне известно, о какой-либо особенности змей ничего не говорит.

      – Они кого-нибудь укусили?

      – Таких данных у меня тоже нет. Если и кусали, то укушенные об этом в потоке не сообщали, их чипы сигналов опасности не посылали.

      – Что вы знаете о последних разработках Зайцева и его сотрудников?

      Андрей прищурился:

      – Я уже отвечал на этот вопрос.

      – Тот вопрос был об общей направленности работ Центра, сейчас я спрашиваю о частностях, включая слухи и случайные оговорки.

      – У вас есть информация из потока, где вы можете узнать все, что знаю я.

      – К сожалению, не все. Часть информации была уничтожена. Доходили до вас какие-нибудь новости в личном порядке?

      – Нет.

      – Что можете сказать о коллективе?

      – Только хорошее. Большинство – ровесники Зайцева, начинали с ним и прошли весь путь от идей и первых неудач до успеха и мирового признания. А молодежь соответствует заданным старшими высоким стандартам.

      – Вы