Побег. Бекс Хоган

в том, что он тут сугубо по распоряжению отца, или смелость перечить принцу.

      Торин тоже изумлен, я вижу. Он не ожидал, что ему бросят вызов.

      – Со мной она в полной безопасности, уверяю вас.

      Я в полной безопасности и без них обоих, однако их это не интересует.

      Бронн складывает на груди руки:

      – И тем не менее.

      Противостояние двух мужчин перерастает в неловкое молчание. Я перевожу взгляд с Торина на Бронна, и меня охватывает раздражение. Какого черта они о себе возомнили?

      – Гадюка отвечает перед королем, а потому повторяю вопрос: не будете ли вы любезны нас оставить?

      Торин вежлив, но тверд, и меня удивляет, что он не испуган. Особенно когда его собственный угрюмый страж куда-то запропастился. Слухи о том, что он трус, явно не подтверждаются.

      – Я Змея, а не Гадюка. А вы не король.

      С меня довольно.

      – Бронн, ступай. Принц и я прекрасно без тебя обойдемся.

      Бронн открывает рот, чтобы возразить, но я его опережаю:

      – Ты мне не нужен. Я хочу, чтобы ты ушел.

      Получается грубее, чем я рассчитывала, но виноваты годы обиды.

      Мгновение Бронн просто смотрит на меня без всякого выражения, но потом моргает и кивает.

      – Миледи.

      Это словцо пропитано сарказмом, и мне приходится проглотить негодующий ответ, который хочется бросить ему в спину, пока он удаляется. Вместо этого я посылаю Торину усталую улыбку, пытаясь тем самым извиниться за поведение Бронна.

      Торин поднимает брови:

      – И это самый ценный убийца вашего отца?

      – Да. Видимо, подобная рекомендация ударила ему в голову.

      Я надеюсь, что он вернет мне улыбку, однако он не спешит. Как и у Бронна, его мысли невозможно прочитать.

      Человек, за которого я должна выйти замуж, приближается, останавливается рядом и облокачивается на поручни. Следуя его примеру, я делаю то же самое, слушая тихий плеск волн о борт корабля. Вероятно, я должна заговорить с ним, но не могу придумать подходящую тему.

      Оказывается, что мне этого делать и не нужно, поскольку он заговаривает первым.

      – Когда небеса темнеют, луна потеряна для мира, вода неподвижна. Тишина. Все волшебство замирает, застывает, ибо сегодня охотится Ночной Охотник.

      Он цитирует одну из историй, которую раньше рассказывала мне Грейс, одну из моих любимых.

      – Его добыча – дьявол. Огромный, злобный дьявол. А над волнами – хищный рев, – заканчиваю я за него.

      Возможно, слухи про книгочея не так уж далеки от истины.

      Он одобрительно кивает:

      – Итак, мы должны пожениться.

      Дыхание застревает у меня в горле.

      – Похоже на то.

      Я слегка поднимаю лицо, чтобы взглянуть на него, и обнаруживаю, что он внимательно меня разглядывает. Он и в самом деле поразительно красив, кожа у него нежно поцелована солнцем, а потому почти такая же смуглая, как у меня. Я, выдерживая его взгляд, не могу избавиться от ощущения, что он делает ровно то же, что и я: пытается прочитать противника.