Я знаю, как ты дышишь. Наталья Костина

моих пока. Что мы, недельку не перекантуемся? Они только рады… будут.

      – Зато я не буду рада! – буркнула Катя, переступая порог своего разоренного гнезда. О господи… как после пожара! И Тим еще думает, что все здесь можно будет привести в порядок через неделю?!

      – Паркет менять не будем – его только отциклевать и лаком покрыть, а трубы придется… И окна, и подоконники… Ну и двери, конечно. И сантехнику.

      – Тимка, нам это не по карману! – в ужасе вскричала Катя. – Тут… тут и сорока тысяч не хватит!

      – Ну… Действительно, может и не хватить. Знаешь, я как-то не посчитал, что рабочие так дорого обходятся, особенно если их восемь человек…

      – Сколько?! – Катя схватилась за голову.

      – Но ты же хотела, чтобы быстро!

      – Я ничего не хотела! Ни рабочих, ни ремонта! Разве что обои в спальне поменять!

      – Не кричи так, пожалуйста! – взмолился Тим. Вид у него стал несчастный, и Катя даже пожалела мужа.

      – Тимка… раз ты все равно это затеял, давай подумаем, как из этого выгребать с меньшими потерями… Первое: восемь рабочих – это много. Нужно прикинуть, сколько нужно реально. И дать этим оставшимся понять, что ты – не восточный набоб и не миллионер, а то один будет работать, а еще трое – курить, потому что деньги все равно идут! И платить не за рабочий день, а за конкретно сделанную работу! – припечатала Катя.

      – Ну… наверное, – согласился нейрохирург с восточными корнями, совершенно не разбирающийся в психологии наемной рабочей силы.

      – И потом, я у твоих родителей жить не хочу! – заявила капризная жена нейрохирурга.

      – Почему?

      – Не хочу, и все… Мне у них некомфортно. Несколько дней еще туда-сюда, но постоянно!..

      – Кать, я даю тебе слово, сегодня весь мусор вывезут и после обеда уже начнут строить! Все будет очень быстро! И… я взял на работе отгул!

      – Тебя все равно выдернут, если будет тяжелый случай! – сердито сказала Катя. – И пропадет твой отгул! И вообще, мог бы мне позвонить, я могла бы присмотреть за твоими рабочими… хотя у меня были другие планы. Я, вообще-то, приехала переодеться… А тут сплошной дворцовый переворот, оказывается! И нужно жить у твоих родителей. Нет уж! Если негде жить, давай снимать, – твердо произнесла она.

      – Кать, тут все закончится… ну ладно, за неделю уже нет – одна циклевка несколько дней займет, – но через месяц точно! Кто будет сдавать на месяц? Всем нужны жильцы тихие, постоянные…

      – …без детей и домашних животных, некурящие и непьющие! – закончила Катя. – Знаю! А мне сейчас срочно нужно выпить и закурить! Иначе я за себя не ручаюсь!.. Да, и хочу тебе намекнуть: ты давно не видел жену, а там, на углу, продаются цветы!

* * *

      Цветы. Он впервые увидел ее на улице, и в руках у нее были цветы. Мимозы. Сначала он почувствовал себя так, будто его ударили одновременно в сердце и в голову: но он не умер. Ему было хорошо. Очень хорошо! И еще – она не звучала, эта женщина, которую он увидел и словно бы сошел с ума: потому что ему хотелось плакать и смеяться одновременно.