Убивая Еву: это случится не завтра. Люк Дженнингс

ты проведешь там три дня на семинаре по противодействию терроризму. В свободное от семинара время – в отдельном здании – с тобой частным образом поговорят на темы, которые мы сейчас тут обсуждали. Никто другой на станции об этом знать не будет, и ни один человек не заподозрит отклонения от твоей обычной профессиональной деятельности. Как тебе наверняка известно, Девер – секретный правительственный объект, и там гарантирована полная безопасность. Если эти беседы пройдут хорошо – а мы уверены, что именно так и случится, – ты свободно оттуда уедешь.

      – А если я отвечу «нет»?

      – Деннис, давай не будем пытаться представить себе последствия. Я серьезно. Это кромешное говно. Взять хоть Пенни. Ты только вообрази. А дети? Папочку судят за государственную измену. Не стоит даже думать об этом.

      Долгая пауза.

      – Говорите, в семь утра?

      – Да. Позже через пробки не пробраться.

      Деннис, не мигая, смотрит в дымку сумерек.

      – Ладно, – отвечает он.

      Положив телефон на стол, Ева Поластри выдыхает и закрывает глаза. Жесткий, авторитарный персонаж, которого она только что сыграла для Крэйдла, ничем не похож на нее саму. Окажись она с Деннисом лицом к лицу, едва ли ей удалась бы такая язвительная интонация – не в последнюю очередь потому, что во времена ее службы в МИ-5 его уровень казался ей недоступно высоким, как стратосфера. Но своим финальным «ладно» он фактически признал вину, и теперь – хотя завтра сам он наверняка будет шокирован, увидев ее сидящей напротив, – она сможет с этим справиться.

      – Четко сыграно, – говорит Ричард Эдвардс, снимая наушники, через которые он слушал разговор Денниса и Евы, и откидывается на спинку наименее неудобного стула в офисе на Гудж-стрит.

      – Коллективная работа, – отвечает Ева. – Ланс его до чертиков напугал, а Билли вел машину, как ангел.

      Ричард кивает. Он возглавляет отдел МИ-6 по российским делам и формально является шефом Евы, хотя посещает ее офис нечасто, а сама Поластри не значится ни в одном из официальных списков персонала обеих секретных служб.

      – Сегодня у него целый вечер, чтобы обдумать ситуацию, и в идеале придется делать это в присутствии вздорной супруги. А завтра можешь приступать к его полному и окончательному разоблачению.

      – Как думаешь, он завтра в семь выйдет? А вдруг сегодня смотает удочки?

      – Нет. Деннис Крэйдл, может, и предатель, но отнюдь не дурак. Если он сбежит, ему крышка. Мы – его единственный шанс, и ему это известно.

      – А вдруг он…

      – Застрелится? Деннис? Нет, он не из таких. Я знаю его с Оксфорда, это изворотливый страус. Он из тех, кто считает, что любую проблему, даже самую хитрую, можно утрясти за бутылочкой доброго вина в приличном ресторане и желательно за чужой счет. Он все нам выложит и будет держать язык за зубами. Наших Деннис, конечно, тоже побаивается, но это все равно несопоставимо с ужасом от шайки, которой он нас продал. Малейший намек, что он скомпрометирован, и его тут же шлепнут.

      – Со