Лорд, который влюбился. Тайный жених. Анна Гаврилова

не с нами, а в лазарет! – сурово заявил один из её спутников, а я, наконец, вмешался.

      – Что у вас случилось? – спросил, деактивируя амулет для отвода глаз.

      Вздрогнули дружно, как и полагается команде.

      Стоило показаться и приблизиться, начался лепет. Мол, как вы внезапно, а у нас ничего особенного, разве что…

      – Давайте осмотрю, – едва упомянули ранение, перебил я.

      И вот что интересно: когда друзья ругались, мы не стеснялись, а теперь у нас и щёки зарумянились и глаза гневно заблестели.

      – Там укус нежити, – пояснил их предводитель, Максион.

      Мне было без разницы, но я изобразил разочарование и признал – да, нужно вести в лазарет.

      Дал девушке секунду чтобы успокоиться, а потом добавил:

      – Но я обезболю.

      Удивительно, но леди не обрадовалась.

      А я наоборот смеялся и не собирался проигрывать этим малолеткам! Между делом поинтересовался Ютасом, чтобы выяснить – команда не в курсе, а значит, вероятнее всего, не при делах.

      Выпроводив парней, я позволил Эрике повозмущаться, после чего приступил непосредственно к делу – то есть к обезболиванию. Не сказать, что её попа вызывала какой-то интерес, но почему нет? Жених я или кто?

      Когда с оказанием первой помощи было покончено, я, как и обещал, повёл Эрику к лекарям. Шёл и старательно держал маску спокойствия – просто это её признание… Орочья голова укусила за зад! Стоило вообразить реакцию на подобное известие матушки, и меня чуть не порвало в клочья от смеха. О, да! Леди Варкрос была бы в «восторге»!

      Хм, кстати, а что если останется шрам?

      Я покосился на раненую часть тела, и тут же услышал:

      – Магистр, можно спросить?

      – Смотря о чём.

      Эрика, как ни удивительно, напрямую поинтересовалась вчерашним, и я воспользовался её любопытством чтобы прощупать почву:

      – Видите ли, Эрика, есть подозрение, что то состояние предназначалось не мне и перешло по магической связи, – в итоге сказал я.

      Споткнулась, побледнела, однако не раскаялась – в смысле, не призналась. Более того, через некоторое время прозвучало подчёркнуто-невинное:

      – Хотите сказать, вы с кем-то связаны?

      – Возможно, – ответил уклончиво.

      Задумалась, нахмурилась, а потом выдала:

      – Очень вам сочувствую!

      – Я тоже себе сочувствую.

      Снова скользнув по ней взглядом, я пришёл к прежнему выводу: мама знала кого выбрать. И да, выбор хороший, хотя и простор для воспитательной работы имеется!

      Пользуясь случаем, закинул новую удочку, а потом ещё одну – дал несколько возможностей признаться и заслужить право на помилование. Однако малышка Тизар продолжила хлопать ресницами, строя из себя невинную овцу.

      С одной стороны это смешило, а с другой хотелось придушить на месте – ведь про запрещённый ритуал, который едва не стоил жизни, девушка тоже молчала. А в том, что ритуал был, я уже не сомневался – другим способом, в отсутствие настоящих всплесков, силу не пробудить.

      Причастность Ютаса Шенойса тоже была очевидна, но