Многогранники. Наталья Способина

тот явно решается о чем-то сказать, или ответить матери, звонка от которой он ждал вторые сутки?

      – Рома, – голос отца в трубке звучал очень серьезно.

      – Да, я здесь, – ответил Роман и, сбросив звонок мамы, зажмурился. – Я слушаю.

      – Ты ведь был не с Юлей?

      Роман шумно выдохнул. Он-то надеялся, что отец скажет что-то важное.

      – Нет, не с Юлей. Она… устала вчера.

      – Я так понимаю, прививать высокие моральные качества восемнадцатилетнему сыну уже поздно? – голос отца прозвучал устало.

      – Пап, это вообще не то, о чем ты подумал…

      – Да я еще ни о чем и подумать не успел. Я спал десять минут назад.

      – Везет тебе, – вздохнул Роман.

      – Так с кем ты был?

      – С Машей. Помнишь, Маша Рябинина? Она с Вол…

      – С девушкой Димки? Рома, ты там вообще берега потерял?

      Отец заговорил тем тоном, которым распекал нерадивых менеджеров. Роман ненавидел этот тон с детства, потому что сразу начинал чувствовать себя никчемным и жалким. Сегодня это ощущалось особенно остро.

      – Папа, я не идиот! – четко выговорил он. – Она попросила о помощи и…

      – И ты должен был ответить, чтобы за помощью она обращалась к Димке! – отрезал отец.

      – Я должен был бросить девушку ночью в беде?

      – Нет, что ты! Разумеется, самым правильным было притащить девушку друга на яхту и устроить там романтический ужин. Это что за беда такая, которую только при свечах и можно решить? Хотя… чего еще можно ожидать от сына твоей матери?..

      Это было хуже, чем пощечина. Роман в сердцах нажал на «завершение вызова» и, усевшись на пол, обхватил колени. Жутко хотелось плакать, но это было бы совсем жалко, поэтому он прокручивал в голове детскую считалочку, которой когда-то научила его Кэтрин, жена мистера Дженкинса, сказав, что это лучшее средство от слез. Оно помогало ему вот уже больше десяти лет.

      Сообщение о пропущенном вызове продолжало висеть на экране. Роман сходил на кухню, умылся, выпил воды и, устроившись на высоком барном стуле, набрал номер мамы.

      На шестом гудке мамин голос радостно воскликнул:

      – Привет, солнышко! Как ты там?

      Роман ожидал, что мама извинится, как-то объяснит свое вчерашнее молчание, что будет чувствовать себя виноватой. Ведь он ждал ее звонка вторые сутки. Но ее голос звучал так же весело и легко, как обычно, будто ничего не случилось. Будто можно вот так привязывать человека к телефону…

      – У меня все отлично. Спасибо.

      Роман и сам понимал, что говорит сухо, но ничего не мог с этим поделать, потому что он правда обиделся и до звонка матери даже не подозревал, насколько сильно.

      – Роман, тебе не идет этот тон, – безапелляционно заявила мама. – Представляешь, я сегодня держала на руках детеныша кенгуру! Здесь недалеко есть что-то вроде приюта, где выхаживают кенгурят, которые остаются в сумках погибших матерей. Ты не представляешь, как часто здесь сбивают кенгуру. Кенгурята невероятно милые. И смотрят