Черная линия. Жан-Кристоф Гранже

февраля, в разгар моих исследований, я прочла первые статьи о вашем аресте и связанных с ним невероятных обстоятельствах. В тот же момент я приняла решение: посвятить диссертацию исключительно… вам.

      Конечно, такая направленность будет невозможной без вашего согласия, иными словами, без вашей помощи. Я не могу браться за такую работу, не будучи уверенной, что вы согласитесь ответить на мои вопросы…

      Жак прервал чтение. Мало того, что она хладнокровно причисляла его к серийным убийцам, так она еще делала это в письме, доступном для посторонних глаз, еще до начала процесса! Большая часть авторов писем, разбросанных по полу, делала то же самое, но это письмо превосходило все остальные своим простодушием, граничившим с идиотизмом.

      И далее в том же роде на нескольких страницах:

      К сожалению, я не располагаю большими средствами и не могу позволить себе поехать к вам, во всяком случае, прямо сейчас. Но я уже представляю себе вопросник, который мог бы нам позволить установить первый контакт. Я хотела бы прислать его вам как можно скорее.

      Час от часу не легче: она без обиняков требовала от него исповеди! Почему бы не чистосердечного признания? Он продолжал читать, захваченный ее дуростью:

      Поймите, почему я обращаюсь к вам: мне кажется, что я, благодаря своим познаниям в психологии, сумела уловить то, чего другие не только не почувствовали, но даже не заподозрили.

      Кроме того, с помощью вопросов и комментариев, которые я вам тут же вышлю, я могла бы помочь вам лучше разобраться в самом себе. Я еще не дипломированный психолог, но я могу помочь вам легче перенести некоторые откровения…

      Реверди скомкал листок в руке: злость поднималась в нем жгучими волнами, почти душила его. Попав в эту тюрьму, он оказался открыт для всех взглядов, для всеобщего любопытства. Узник зоопарка, выставленный на обозрение любого кретина. Он закрыл глаза и попытался найти в себе хоть каплю спокойствия, чтобы умиротворить свое тело и свой разум.

      Когда к нему вернулось самообладание, он расправил листок и продолжил чтение: ему хотелось понять, до каких пределов простирается человеческая глупость.

      Но его ждал сюрприз: последняя страница оказалась намного интереснее. Внезапно он почувствовал в ней верный тон, резко контрастировавший с претенциозностью начала письма. Студентка осмелилась провести сравнение между глубоководными погружениями и убийствами:

      Может быть, я захожу слишком далеко и слишком спешу, но я улавливаю… как бы это сказать? – некую аналогию между подводными глубинами и темными побуждениями, которым вы подвержены. В обоих случаях речь идет о мраке, о давлении, о противодействии. Но, кроме того, в определенном смысле, о барьере чистоты, о неизведанном курсе…

      Как написать вам об этом? Я чувствую, что эти поступки и эти погружения объединяет одна страсть к исследованию, к преодолению самого себя. И главное, то же головокружение, то же непреодолимое искушение.

      Я