Небо без звезд. Джессика Броуди

ему темнее обычного, несмотря на искусственный сол-свет, изливавшийся с теленеба.

      – Ma chérie, – вмешался между тем патриарх, – оставь бедного генерала в покое. Телеком нужен ему только для отчета. Ты же знаешь, иначе он не явился бы в банкетный зал с этой уродливой машинкой.

      – Мадам матрона, – тихо и мягко заговорил дед, – должен вас предупредить, что из-за упомянутых производственных неполадок на день рождения премьер-инфанты на следующей неделе может не хватить сладких хлебцев.

      Словно бы темная туча, застилавшая небо вокруг Ледома, проникла во дворец и бросила тень на лицо матроны. Она сощурила темные глаза, возмущенно свела брови, недовольно раздула ноздри.

      – О Латерра, как прикажете это понимать? – И, не дожидаясь ответа, супруга патриарха яростно тряхнула головой, отчего башня ее прически перекосилась. – Сие нестерпимо! Генерал, немедленно отправляйтесь на этот ваш хлебозавод и скажите этим лодырям, что…

      – Ну-ну, ma chérie. Не волнуйся так, не то наживешь себе морщинки. Ты же не хочешь ослабить действие омолаживающих инъекций, а? – Патриарх потрепал жену по руке. – Будут нашей Мари сладкие хлебцы на день рождения, непременно будут. Об этом генерал д’Бонфакон позаботится лично.

      Заслышав разговор взрослых, премьер-инфанта еще громче зазвенела ложками.

      – Деньожденья, деньожденья! – радостно выкрикивала она.

      Матрона вскинула руку ко лбу и умоляюще прошептала:

      – Прошу тебя, ma petite[11], помолчи немножко.

      Но девочка слишком разошлась, чтобы сразу остановиться. Она подняла ложки над головой и раз за разом звенела ими, топая в такт ножками.

      – Надетта! – хором вскричали матрона и патриарх.

      Почти в ту же секунду в зал влетела гувернантка с тарелочкой нарезанных ломтиками фруктов. Лицо ее разгорелось, рыжеватые волосы растрепались.

      – Простите, мадам матрона. Я ходила на кухню за персиками для мадемуазель. Она все утро проси…

      Взмахом руки матрона заставила прислугу замолчать и, зазвенев множеством титановых колец, указала ей на дочь. Умолкнув, Надетта поклонилась и шагнула к малышке, желая ее успокоить.

      Но Мари решила, что игра продолжается. Взвизгнув, она понеслась кругами по залу, бренча на бегу своими ложками.

      – О, моя голова! – Матрона, казалось, вот-вот упадет в обморок. – Это уж слишком, да еще в такую рань!

      – Успокойся, милая. – Патриарх передал жене свой бокал шампанского. – Выпей еще пузыриков.

      Затем он повернулся к генералу:

      – Вы уже проверили, готов ли лесничий к сегодняшней охоте? Надеюсь, в садах достаточно дичи? В прошлый раз мы даже перепелов не слышали.

      Марцелл протяжно выдохнул и на несколько секунд позволил себе отвлечься.

      «Твой отец умер».

      Как он умер?

      Страдал ли перед смертью?

      – Месье патриарх, – с хладнокровным терпением ответил дед, – если популяция перепелов сократилась, то вам, возможно,

11

Моя маленькая, малышка (фр.).