Снегозавр и Ледяная Колдунья. Том Флетчер

ты и не заметишь, как снова вернешься домой. Я говорил это тысячу раз, но скажу снова: каждая секунда, отделяющая тебя от одного Рождества…

      – …приближает тебя к другому Рождеству! – хором подхватили они и расхохотались.

      – Вот так-то! Продолжай улыбаться, Бренда. Это ведь Рождество! – воскликнул Боб и приступил к сольному исполнению «Двенадцати дней Рождества»[3].

      – Неужели твой отец такой уж плохой? – вполголоса спросил Уильям, когда Боб закружил Памелу по кухне.

      – Ну, вот у тебя папа веселый, он любит Рождество, всегда говорит правду, уважает твои чувства, знает, что тебе нравится, говорит тебе, как он тебя любит…

      Они посмотрели на Боба, который, продолжая петь, споткнулся об искусственные оленьи рога.

      – Да, это так! – согласился Уильям.

      – А помнишь, у нас в школе были «дни наоборот» и мы должны были говорить, что все наоборот? Что верх – это низ, лево – право, а хорошее – это плохое?

      – Ага.

      – Так вот, мой папа – это как твой папа-наоборот! – объяснила Бренда, открывая дверцу номер пятнадцать в своем адвент-календаре и засовывая в рот шоколадку.

      – О-о, – протянул Уильям, но решил, что сейчас явно не самый подходящий момент, чтобы сказать ей, что не следовало этого делать.

      – Я не видела его почти целый год. Но и это еще не все. – Бренда глубоко вздохнула. – Прежде чем за мной заедет папа, ты должен кое-что о нем узнать…

      Но как только Бренда собралась рассказать Уильяму о…

      Ее голос исчез.

      Да, верно!

      Ее губы шевелились, но казалось, что кто-то случайно нажал на кнопку «без звука».

      – Что? Я тебя не слышу! – воскликнул Уильям. То есть, попытался воскликнуть: его голос тоже пропал!

      Они огляделись и увидели, что в кухне царит полная тишина, как будто что-то высосало все звуки. Не было слышно ни журчания воды в раковине, ни рождественских песенок Боба, ни звона колокольчика на его свитере!

      Это было даже больше, чем тишина. Как будто кто-то прикрутил громкость в ушах Уильяма, и звук, достигнув нулевой отметки, продолжал двигаться дальше.

      И тут Уильям заметил еще кое-что

      Из окна кухни он увидел стаю голубей, которые только что взлетели, но теперь висели в воздухе совершенно неподвижно.

      Снежинки тоже застыли и висели, будто подвешенные на невидимой нити. Злыдень застыл у окна, распахнув пасть в беззвучном лае. Единственными, кто продолжал двигаться, были Уильям, Бренда, Памела и Боб!

      Боб повернулся, и тарелка, которую он вытирал полотенцем, повисла в воздухе. Памела вскрикнула, увидев такое необычное зрелище, но из ее рта не вырвалось ни звука. Она опрокинула свою чашку с кофе, но та не упала на пол, а застыла.

      КАК СТРАННО! – подумал Уильям, подъезжая к окну. Это было идеально тихое утро. Грегори у соседней двери замер в полу-прыжке над батутом, самолет завис на небе. Даже секундная стрелка в кухонных

3

«Двенадцать дней Рождества» (англ. The Twelve Days of Christmas) – английская народная песня.