Трофей для тирана. Том 1. Черный король. А. Верт

словно думал: ударить ее в ответ или не стоит, а потом вдруг отстранился и спокойно взял вилку, будто кроме еды его ничего не волновало.

      Канелия сглотнула, прикрыла ноги, насколько это было возможно, и хотела извиниться, но принц внезапно заговорил сам.

      − А зачем ты играешь со мной? – спросил он спокойно. – Пытаешься то угодить, то подобрать удачную маску. Думаешь, мне это интересно? Я хочу правды.

      Канелия стиснула зубы, пытаясь эту правду сдержать. Ей захотелось ударить принца и заявить, что он подлец, как будто это могло все исправить.

      − Ты не можешь сказать, что тебе нужно, не готова договариваться и просто хочешь, чтобы я все решил, но зачем мне это?

      Он поднял вилку и указал ею в сторону Канелии, глядя девушке прямо в глаза. Теперь он не улыбался. Его серьезный взгляд почти пугал Канелию и в то же время заставлял выпрямить спину и не бежать.

      − Почему вы не выдали меня владыке?

      − Потому что ты все равно не сможешь его убить, − ответил принц, закатывая глаза, а потом неспешно нанизал на вилку кусок рыбы и протянул его Канелии: – Зачем мне вмешиваться, когда ты настоящая ручная зверушка?

      − Я не ручная зверушка! – огрызнулась Кенли и выбила вилку, вскакивая на ноги.

      − Дикая, но все равно зверушка, − сообщил принц, разводя руками. – Так что я отношусь к тебе соответственно. Когда-нибудь будешь есть сахарок с рук.

      Он хохотнул и улыбнулся по-настоящему весело, но Канелия этого не оценила. Ей вдруг показалось, что этот наглец намного хуже своего отца. Тот хотя бы диктовал условия и заставлял людей подчиняться, а этот просто упивался собственной властью. Схватив столовый нож, она бросилась на принца, желая воткнуть оружие ему в глаз. Может, убить наследника действительно лучшая месть. Стража ей помешать не могла, ее здесь просто не было, такова беспечность наследника.

      Принц поймал ее руку, отклонился, но рывок сделал свое дело. Стул пошатнулся, и они оба полетели вниз. Нож все же скользнул у самого глаза принца и оцарапал щеку. Только Ноктема это не смутило. Стоило им упасть, как он тут же сбросил с себя Канелию и ловко сел сверху, сжимая бедрами ее ноги. При этом отобрал у нее нож, отбросил его в сторону и коснулся глубокой царапины, пересекающей скулу. На щеку скатывалась кровь, но он вытер ее, кривясь, и недовольно посмотрел на собственные пальцы:

      − Лицо мне испортила. Точно дурная, − прошептал он, качая головой.

      Кенли тяжело дышала, раздувала ноздри и не могла унять свой гнев. То, что принц в итоге просто беспокоился о собственной внешности, злило еще больше. Оглушенная ударом о пол, она быстро собралась и попыталась ударить Ноктема кулаком, но он поймал ее руку. Тогда она попыталась дернуть ногой, но принц ее не жалел, навалившись всем своим весом на бедра и не дал пошевелиться. Канелии казалось, что это конец, потому она не хотела сдаваться. Если уж ее теперь казнят за нападение на наследника, то стоит хотя бы всерьез ему навредить. В последней отчаянной попытке она попыталась ударить его в бок, надеясь, что сможет сбросить,