Второй шанс. Юрий Александрович Штаб

если бы ты на самом деле самостоятельно вел записи. Тарасов не звонил?

      – Нет. Как раз это интригует меня больше всего. Вы не слышали что-нибудь о нем?

      – А каких новостей ты ждешь? – осведомился адвокат. – Бегущую строку во всех выпусках: «Известный журналист попал в больницу с инфарктом»? Думаю, он еще объявится.

      На этом мы распрощались, а примерно через час произошло то, чего я так долго ждал – мне позвонил Тарасов. Ради такого разговора я даже отложил гантели, принял вызов и … даже не успел ничего сказать.

      – Виктор, да что ты творишь?! Ты соображаешь своей головой?! Какого черта ты требуешь пересмотра дела?! Мы же с тобой договорились…

      Тарасов запнулся – от возмущения моим бессовестным поведением у него перехватило дыхание. Странно, казалось бы, уже давно должен был успокоиться, переварить информацию и не орать так в телефон. Пользуясь кратким затишьем, я решил хотя бы поздороваться:

      – Здравствуй, Коля. Наконец-то ты решился перейти на «ты». И то сказать, давно пора.

      Это стало катализатором для нового всплеска эмоций.

      – Ты! Ты! – завизжал Николай. – Чем ты думал?! Я сегодня в кое-то веки взял выходной и вдруг мне звонит шеф и начинает на меня орать, что я не проконтролировал ситуацию и теперь все полетит псу под хвост! А все из-за тебя!

      Я положил телефон на стол – такого крика могли не выдержать барабанные перепонки, да и нервы тоже. Еще около минуты из динамика доносились крики, к которым я не особо прислушивался, после чего поток недовольства как будто иссяк и я снова поднес мобильный к уху.

      – Алло, ты слышишь меня? Слышишь, спрашиваю?!

      – Конечно, Коля, ты такой красноречивый.

      Журналист опять не дал мне произнести больше одной фразы.

      – Из-за твоей тупоголовой выходки у меня могут быть проблемы. Чем ты думал?

      – Какие еще проблемы, Коля? Мы с тобой так мило пообщались в прошлый раз, а теперь ты так нелюбезно на меня кричишь. Ты, как я посмотрю, такой отважный по телефону. Я выполнил свою часть обязательств, вы свою, так что все в порядке, разве нет?

      – А мой материал, мое интервью? Это была бы сенсация, хит, может даже «Алмазная премия», а кому оно будет интересно, если тебя не казнят?

      Меня начинает разбирать смех. Чем больше Тарасов злится, тем смешнее мне становится.

      – Да ладно тебе, Коля, не причитай, тошно слушать. Можно подумать, жизнь на этом закончилась. Ты же молодой, впереди наверняка еще не один хит, не одна сенсация, а чем черт не шутит – может даже не одна «Алмазная премия». Что это, кстати, такое?

      – Ты из себя дурачка не строй. Это знаменитая премия, которую журналист может получить только за экстраординарный материал.

      – И часто людей награждают?

      – Ее вручают раз в год…

      – Ух ты, как интересно, расскажи подробнее.

      Я воспользовался приемом, подсмотренным у пресс-секретаря моего адвоката – пытался превратить ссору в диалог. Но мне искусства избегать конфликта не хватило – журналист хорошо