Друг мой – Беркут_1. Николай Сергеевич Башев

забросали снегом огонь…

      Кино.

      Мне шесть лет. Тёплое дальневосточное лето днём балует нас сладкими ягодами прямо с грядки, бесконечным купанием в бездонных озерах, задорными играми улица на улицу до полной победы.

      А вечерами во дворе пожарной части вешают на стену белую простыню и крутят фильмы. Вход стоит пять копеек. Народу набирается полный двор. Взрослые приходят со своими табуретками и стульями.

      Мамка иногда даёт нам пятачки, но обычно мы просачиваемся незаметно мимо контролёра. Если проскочить не удаётся, то собираемся ватагой дружной и бежим в гарнизон, где для солдат тоже крутят фильмы на открытой площадке с деревянными низенькими скамейками и большим белым экраном.

      Строгие часовые по углам длинного высокого забора гоняют нас, но мы, как муравьи, всегда находим щёлочку и пробираемся к заветной цели.

      Пекарня.

      Я очень люблю сам печь домашний хлеб. Как это здорово и вкусно! Лет двадцать уже радую себя, семью и соседей. Однако, каждый раз, сам не знаю почему, хлеб получается разный. Делаю всё строго по своему же собственному рецепту. Загадка!

      Достаю готовую буханку из горячей духовки и каждый раз вспоминаю старую пекарню на дровах в моём родном городе. Отец несколько раз водил меня в детстве в этот храм хлеба. Какой чудесный запах встречал нас ещё по дороге! Это машина хлебовозка и конные повозки развозили готовый хлеб по магазинам, в которых с утра томились длинные очереди.

      Сама пекарня была очень старым бревенчатым невысоким домом неимоверной длины. День и ночь четыре трубы дымились над ней. Внутри, по центру, одна за другой тянулись четыре кирпичные печи с чугунными плитами. В плитах были сделаны прямоугольные отверстия, в которые вставлялись глубокие чугунные формы. Толстушка-веселушка, помощница пекаря, смазывала маслом эти формы перед закладкой теста.

      Пекарь, огромный мужик, голый по пояс, брал со столов подготовленные колобки теста и кидал их прямо в формы. Я не видел, чтобы он хотя бы один раз промахнулся!

      Вот это мастер своего дела! Мне бы так!

      Два помощника руками месили тесто в огромных чанах. Тут же на дощатых поддонах стояли мешки с мукой, которые подносил глухонемой грузчик. Четыре крепкие толстощёкие тётки-пекарки вываливали готовое тесто на длинные деревянные столы и резали на куски по полтора килограмма весом каждый. Затем формовали одинаковые круглые колобки и раскладывали на столах в линеечку на расстойку.

      Готовый хлеб, пышащий жаром, раскладывали на решётчатые деревянные поддоны и выносили в большую комнату со стеллажами, где он остывал. Горячий хлебушко есть нельзя – живот может заболеть.

      Попробуй тут удержаться! Когда от сытного запаха голова кружится. Отламываешь уголок буханки, обжигая пальцы, и отправляешь в рот. Отец, для порядка, шлёпает звучно меня под зад. Пекарня заливается смехом. Глядя на эти хохочущие, чумазые от копоти лица с широко раскрытыми ртами, я чувствовал себя в подземном царстве в гостях