.

прибыл на болотного цвета «Ниве». Жигуль он продал.

      Сергей Шорин был высоким, атлетического строения брюнетом. За два года в курчавых волосах завелась седина, под свитером крупной вязки очертилось брюшко. Говорили, он пьет так, что невеста бросила, но к Алле приехал свежим, трезвым, бодрым.

      Иногда, напившись, Шорин Алле звонил. Хныкал пьяно или вовсе молчал. Вина, как многотонная плита, расплющила сильного и веселого тридцатипятилетнего мужчину. То роковое утро снилось ему не реже, чем Алле, и он платил, расплачивался, ковырял рану. Нет бы забыть – он, в конце концов, ничего не нарушил. Гнал на зеленый свет, а когда Даша выскочила под колеса, пытался свернуть.

      Просто резиновый мячик выпал из Дашиных пальцев… Рывок на проезжую часть. И Алла, секунду назад державшая дочь за запястье, оборачивается, кричит истошно.

      Хлоп!

      – Куда едем?

      Шорин нервничал, волновался. Должно быть, он давно ждал возможности чем-то помочь Алле. Много раз предлагал услуги; деньги предлагать стеснялся.

      Алла его не ненавидела. Но в жизни и так было достаточно напоминалок.

      – Назаровка, – она указала точку на карте.

      С Шориным она вела себя сдержанно, прохладно. Обхватила руками плечи. «Нива» миновала микрорайоны и фабрики. Неслась по трассе, вдоль подлеска, густеющего до темных дебрей, вдоль взмывающих к небу реликтовых сосен, грейферных погрузчиков, узкоколеек. Ветер тягостно вздыхал в осиннике.

      На заправке Шорин купил два стаканчика кофе, себе и спутнице. У него были добрые глаза, – мысль проникла в голову, хоть Алла и очень старалась не оценивать этого человека.

      – У тебя в Назаровке родня живет?

      «Нет у меня больше родни», – подумала Алла, а вслух сказала:

      – Это по работе. Я статью пишу. Слышал про коммуну Волкова?

      – А то!

      – Вот как? И что слышал?

      – Не просто слышал, а видел их остров.

      Алла уставилась на Шорина.

      За окнами переливался снег. Ели и кедры предупредительно махали лапами с взгорья. Сосняк перемежался с высоковольтными столбами.

      – Году в девяносто седьмом, – сказал Шорин. – Я охотился в этих краях, на зайцев, на куропаток. Джефф, овчарка моя, за барсуком побежал и пропал. Он и раньше терялся – на три дня, бывало, полевых мышей ел, горемыка. Ну я – искать. Вдоль реки пошел, к Абакану. Долго шел, ни души не встретил. И вдруг – люди на берегу, человек пять. Караулят, а на реке остров, махонький совсем, с гулькин нос. Я расспрашивать стал, и женщина мне рассказала, что на острове целитель живет, а они как бы паломники. Заинтересовало меня, я уже в городе статью прочел, про таежного Христа Волкова и его апостолов.

      – Далеко остров? – спросила Алла.

      – Часа полтора езды. Но потом пешком надо еще минут сорок.

      «Нива» свернула с трассы, завихляла боками на проселочной дороге, охраняемой корявыми березками.

      – Нашел пса?

      – Джеффа? – Шорин улыбнулся тепло. – Нашел! Видеокамерой снял, как он мне радуется.

      Назаровка была компактной, в три улицы деревней,