Самая страшная книга 2020. Дмитрий Лазарев

сказал водолаз. – Сейчас. Отдышусь только.

      – Справишься? – спросил бригадир. – Или сменить тебя?

      – Не надо, переодеваться долго, я уж сам. Нормально я уже, просто не ожидал…

      Одного за другим мертвецов доставали из реки, относили к берегу и укладывали на расстеленный брезент. Как и сказал водолаз, головы убитых были обмотаны мешковиной, вокруг шеи завязаны веревки.

      Леонид ослабил на шее шарф, шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Его била дрожь.

      – Зачем с ними так? – спросил Шелестов странно тонким голосом.

      – Полагаю, чтобы не оставлять на тропинке кровавых следов, – ответил Пряхин. – Иначе трупы обнаружили бы сразу.

      Он присел на корточки возле одного из мертвецов, долго возился с задубевшей веревкой, распутывая узел, затем стащил с головы убитого мокрый мешок.

      Мертвец выглядел жутко. Его опухшее лицо было синюшного цвета, череп смят чудовищным ударом, от которого один глаз выскочил из глазницы и заледенел на щеке серым комком, другой глаз, налитый кровью, был страшно выпучен…

      У Шелестова заклокотало в горле; он сделал несколько быстрых шагов в сторону, согнулся, и его стошнило.

      – Однако слабоват боец, – неодобрительно проронил оперуполномоченный Зуев.

      – Вполне естественная реакция нормального человека, – возразил Крутов. – Наоборот, это мы очерствели на нашей работе.

      – Извините, – проговорил Шелестов, вытирая рот. – Просто я такого еще не видал.

      – Ничего-ничего, Витя, – сказал ему Пряхин. – Ты лучше в сторонке постой пока.

      – Вот и нашли мы пропавших рабочих, – сказал Вадимов.

      – Нашли, – согласился Леонид. – Но дело яснее не стало. Теперь надо искать, кто их всех убил.

      – Водолазы еще что-то со дна подняли, – заметил Крутов. – Какой-то сверток.

      Это оказались смотанные в скатку два серых бушлата и замызганная зимняя шинель, продранная на спине. В середину перевязанного веревкой свертка был положен тяжелый зазубренный колун.

      – Орудие убийства, полагаю, – сказал Крутов.

      Пряхин заинтересовался одеждой. Тщательно, методически осмотрел шинель – снаружи и изнутри, затем оба бушлата.

      – Что скажете, Иван Николаевич? – спросил Леонид.

      – Бушлаты не рабочих, – сказал Пряхин, – зэковские. А шинель – еще приметнее. В прежние времена офицеры в таких ходили. У этой погоны только спороты.

      – И какой вывод?

      – Думаю, надо по здешним лагерям проехаться с этой одежкой, поспрашивать контингент. Шинелек таких нынче не так много осталось.

      – Вот и поезжайте, – согласился Леонид. – А мы в Мурманске продолжим. Нужно изучить сводки происшествий. Кажется, мы что-то упускаем…

      В Мурманске было пасмурно и тоскливо. Солнце почти не показывалось; с залива то и дело наползали клочья осклизлого, воняющего рыбой тумана. На каменистых склонах фигуры в серых бушлатах тяжелыми кувалдами крушили серые валуны. Неподалеку от вокзального перрона лязгал цепями