Хроники Азура. Огненная сага. Бернхард Хеннен

вид невинности, которая кажется не очаровательной, а обременительной. Что мне делать в постели с мальчишкой, который еще ни разу не был с женщиной? Льстить, пока он неумело будет пытаться доставить мне удовольствие?

      – Значит, Нок должна сделать из него раба похоти?

      Она слегка наклонила голову и одарила Раинульфа той чувственной улыбкой, которая подтверждала, что он правильно понял ее намерения.

      – Думаю, до конца недели он узнает способы доставить мне удовольствие, которые ты себе даже представить не можешь.

      – До сих пор меня тебе было достаточно, – пробурчал Раинульф себе под нос.

      – Последний раз мы были вместе три недели назад, если я не ошибаюсь. – Она отвернулась от него. – Но рано или поздно животная страсть теряет свою прелесть. Существуют более изящные виды наслаждения, чем мять простыни с любвеобильным медведем. – Едва только эти слова сорвались с ее губ, как она осознала, что зашла слишком далеко.

      И без того узкие губы Раинульфа превратились в бескровную черточку на лице, уголки его рта вздрагивали. Он был суровым мужчиной, могучим, как дерево. Ничто не могло сбить его с ног – ни копье наемного солдата, служившего в одном из городов-государств Цилии, ни несправедливый приговор сюзерена. Он пережил голодную зиму и выдержал бастонаду[5] за незаконную охоту в герцогских лесах. Сто пятьдесят ударов по пяткам. Другие после такого наказания не смогли бы ходить еще несколько дней, но он собственными усилиями поднялся со стапеля и отправился к друзьям, которые схватили его под руки. Его мужество было основой его гордости. Теперь же в серых глазах Раинульфа были видны боязнь и печаль. Неужели он действительно возомнил себе, что между ними могло быть что-то большее, чем пара коротких ночей?

      – Разве ты не хотел перерезать Милану глотку?

      – Это было бы безопаснее. Вот увидишь, в конце концов он выдаст нас своему отцу.

      Она тихо засмеялась:

      – Нет уж, этого он точно никогда не сделает. Только не отцу. Для этого он слишком сильно его ненавидит. Когда Милан узнает, кто мы такие, он с радостью перебежит на нашу сторону.

      – Кровь гуще воды, – проворчал Раинульф.

      Он любил избитые народные мудрости. Фелиция же знала, что чувствовал Милан. Она и ее сестра Луцилла были единственными детьми герцога, который больше всего на свете хотел себе сына. Они пытались заменить ему сына. Фелиция провела рукой поверх левой ладони. С воспоминаниями вернулась боль…

      – Мы должны забрать настоящий серебряный диск и уйти из города.

      Фелиция задалась вопросом о том, что, возможно, Раинульф верил, что в этом случае все вернулось бы на круги своя. Они приятно провели вместе пару часов, но затем он стал повторяться…

      – У нас есть и другие задачи. Сегодня вечером мы проникнем в контору семьи Манатесса.

      – А как же серебряный диск? Октагон не заперт.

      – Нандус не дурак. Серебряный диск подобен горшочку с медом, а мы – мухам, которые должны на него

5

Наказание в виде сечения палками по пяткам на Востоке.