Пилот ракетоносца. Макс Мах

Кажется, даже стрелял поверх голов из дробовика. Притащил истекающего кровью Эрика в свою берлогу – вспоминалось темное, задымленное, но при этом пахнущее едой помещение, – вытащил из тела нож, обработал рану. Зашил. А потом сдал Эрика в детский дом, что, наверное, было совсем непросто. Слишком много беспризорников пряталось по щелям в руинах Старого порта и в трущобах Смоляного городка.

      Детский дом, в который попал Эрик, был ужасным местом. Там тоже все время было холодно, голодно и страшно. Чего конкретно боялись дети, Эрик теперь вспомнить не мог, хотя и догадывался. И еще там постоянно дрались. За еду, за место у печки, за всё. Но вскоре ему повезло снова. Новый губернатор – подоплеку событий он узнал много позже – начал наводить порядок в Смоляном городке. Детский дом, а по сути, обычный работный дом для мелких трудяг, был упразднен, и Эрик с несколькими другими мальчиками и девочками попал в «Новый сад» – сиротский приют, расположенный на окраине Туманной долины – маленького городка, затерявшегося в горах водораздела. О том, как ему повезло, Эрик догадался не сразу. Но зимой разразился чудовищный экономический кризис, и на Северном материке от холода – не хватало топлива, – голода и эпидемий вымерло до шестидесяти процентов населения.

      Детям в «Новом саде» тоже пришлось туго. Но эпидемии так высоко в горы не добрались. Топлива хватало – городок располагался в самом сердце реликтовых эндемических лесов, покрывавших тысячи квадратных километров незаселенной горной местности. Здания приюта, больше похожие на тюремные бараки, стояли на берегу большого горного озера, а это чистая вода, рыба, которую ловили сами дети, и кормильные угодья сирен[4], на которых старшие дети во главе с воспитателями пытались охотиться прямо с лодок, вооружившись топорами и самодельными острогами. Ну и горожане, как ни странно, помогали чем могли. Охотники иногда притаскивали в «Новый сад» подстреленных ими оленей и кабанов – каждый второй в городе был браконьером или контрабандистом, – а мельник отдал сиротам несколько мешков тронутого морозом зерна. Поэтому в приюте никто той зимой не умер. А в Смоляном городке, как рассказывали, не выжил практически никто.

      Эрик прожил в «Новом саде» четыре года. Не самое счастливое время в его жизни, но и не самое поганое. Во всяком случае, здесь его не преследовали голод и холод, а драться приходилось не больше, чем в других местах. Учителей как таковых в приюте, разумеется, не было, одни наставники, но зато в городе имелась библиотека бумажных книг, которыми практически никто не пользовался. Эрик читал на ланге и на рузе, а потом выучил еще и дойч, на котором в приюте говорило большинство детей и воспитателей, и стал едва ли не единственным пользователем городской библиотеки. Там, к слову, он и наткнулся на записанный с чьих-то слов пересказ романа Жюля Верна «Наутилус капитана Немо». Первоисточник, по-видимому, не пережил Долгую ночь, но Эрик умел довольствоваться малым.

      Жизнь в «Новом саде» подчинялась строгому распорядку. Шесть часов в день дети работали

4

Сирены – отряд травоядных млекопитающих, живущих в воде, в том числе и в пресной. На планете Эвр (Эвр в древнегреческой мифологии – божество восточного ветра) адаптировались и размножились после второго этапа терраформирования (около ста пятидесяти лет назад).