Все, что мы хотели. Эмили Гиффин

фотографии и Финча.

      – Ты читала комментарии? – спросила Кэти, по-прежнему держа телефон перед моим лицом. Я вновь посмотрела на экран, прищурилась, увидела имя Финча и слова, напечатанные под ним, почти неразличимые. Я прочитала их голосом сына.

      Похоже, эта девчонка получила свою зелёную карту[8].

      Мне стало плохо. Возможность хоть как-то оправдать своего ребёнка стремительно улетучилась.

      – Мне так жаль, – сказала Кэти, медленно убирая телефон и кладя в сумочку. – Особенно ужасно, что это случилось в такой вечер, когда вы с Кирком выступили с такой речью… я просто подумала, надо тебе сообщить.

      – Спасибо, – ответила я, хотя мне очень хотелось убить гонца, принесшего дурную весть, или хотя бы пару раз съездить ему по физиономии. Но я понимала, что дело тут уже не в Кэти. – Мне нужно идти… нужно быть с Кирком.

      – Да, конечно, – прошептала она торжественно и сжала мою руку. – Сохрани тебя Господь, Нина. Я буду за вас молиться.

      Не прошло и тридцати минут, как мы с Кирком мчались домой, и за эти тридцать минут мне успели переслать ту же фотографию ещё несколько друзей, в том числе Мелани, которая билась в истерике, увидев на ней комнату сына.

      – О чём он, чёрт побери, думал? – спросила я, когда мы с Кирком стояли по разные стороны кухонной стойки.

      – Понятия не имею. – Кирк покачал головой. – Может, это просто глупая шутка в компании?

      – Расистская шутка в компании? – Меня захлестнула новая волна отчаяния.

      – Ну, не такая и расистская, – сказал Кирк.

      – Ты серьёзно? Шутка про грин-карту? В высшей степени расистская. Кэти сказала, эта девушка – латиноамериканка.

      – Ну, она не похожа на латиноамериканку… просто… брюнетка. Может, итальянка.

      Я пристально посмотрела на него и покачала головой, не зная, как отреагировать на его слова.

      – Кэти может и наврать, – заметил Кирк и потянулся к бутылке виски, стоявшей на стойке. Я быстро отодвинула её подальше.

      – Хорошо. Но смотри, Кирк. Даже если она не латиноамериканка, его комментарий всё равно расистский и направлен против латиноамериканцев, – сказала я строго. – И независимо от расовой принадлежности этой девушки у неё торчит сосок! И если фото выложил Финч, неважно, в шутку или нет…

      – …то у него проблемы, – закончил Кирк. – Это очевидно. Но, возможно, мы чего-то не знаем…

      – Например? – спросила я.

      – Мало ли. Может, кто-то взял его телефон. Может, это фотошоп. Я не знаю, Нина. Но пожалуйста, давай успокоимся. Скоро мы в любом случае выясним.

      Я кивнула и глубоко вдохнула, но прежде чем успела ответить, дверь открылась и в фойе послышались шаги Финча.

      – Мы в кухне! – крикнула я. – Можешь подойти к нам?

      Секунду спустя явился наш сын в светло-голубой футболке и шортах цвета хаки. Его светлые волнистые волосы были растрёпаны сильнее, чем обычно, и весь его вид был намеренно элегантно небрежным.

      – Хай, – сказал он, направляясь непосредственно

8

Зелёная карта, она же грин-карта, даёт вид на жительство лицам, которые не являются гражданами США.