Заклятие ведьмы. Рубиновый щит. Марина Де Кор

младшая дочь герцога Рубинового замка, Риза Стардиса. Когда тебе исполнилось пять, твои родители оправили тебя к твоей тете, которая долгое время выдавала тебя за свою дочь. Твой любимый цвет красный, ты любишь лошадей и кошек, дома у тебя жил белый кот, ты звала его Барон, но пару лет назад его не стало. В обучении тебе тяжело давалась география, и, скорей всего, ты до сих пор не знаешь, где кончаются границы нашего королевства. У тебя ужасный почерк, но ты прекрасно владеешь математикой, складывая в уме любые цифры. Твое любимое время года – лето, хотя там, где ты выросла, его практически нет. Когда тебе исполнилось девятнадцать, твоя тетя пыталась выдать тебя замуж за ее знакомого, но ты отказалась, в весьма грубой форме. И позже несколько раз к тебе сватались молодые люди, среди них даже был герцог из соседнего королевства, но ты снова воспротивилась и ушла с головой в работу в ювелирной лавке, по пути в которую я тебя и встретил. Если бы не это приключение, ты и сейчас бы сидела на работе, рассматривая драгоценные металлы и камни.

      – Откуда ты…? – опешила девушка, и Люциан пожал плечами.

      – Это моя работа, – сказал он тихо. – Я наблюдал за тобой долгое время чужими глазами, надеясь, что слухи не врут, и ты действительно окажешься тем Рубиновым Щитом, который так нужен Королеве. Когда ты вернула себе свое имя и надела рубиновое кольцо, отказавшись от очередного замужества, я понял, что пришло время забирать тебя в столицу. Но я и представить не мог, как много терял, отправляя следить за тобой других людей. Любоваться тобой, твоей красотой – высшая награда за годы службы. И я клянусь, я сделаю все, чтобы освободить тебя из этого плена.

      Притянув ее к себе, Люциан снова ее поцеловал. Сердце девушки предательски замерло, отдаваясь необъяснимому чувству, охватывающему ее с ног до головы. «Нет, остановись! – услышала она голос разума. – Одумайся! Он опасен, он – слуга королевы, он бросит тебя, если она прикажет!» Резко отпрянув, Николь размахнулась, со звоном влепив ему пощечину.

      – Никогда больше так не делай, – услышала она свой голос и отвернулась, не веря тому, что сделала. Краем глаза, Николь заметила, как Люциан медленно потер покрасневшую от удара щеку и, нахмурившись, облокотился на столб, ни сказав ни слова. Николь закрыла глаза. «Что я наделала?» – мысленно спросила она себя, положив голову на колени. На этот раз голос разума молчал.

      Прижимая к груди рубашку, Зара терпеливо ждала, когда Дрейвен закончит обрабатывать ее раны.

      – Удивительно, – произнес он. – Почти все зажило. Мне этот бальзам приносил облегчение не раньше, чем за неделю.

      – На морозе все заживает быстрее, – сказала Зара.

      – Не могу с этим согласиться, – произнес Дрейвен. – Как – то раз меня ранили мечом, и рана затягивалась семь месяцев. Она то воспалялась, то заживала.

      – И часто тебя ранили?

      – Не часто.

      Закончив, он отвернулся, чтобы она оделась. Взяв в руки книгу, он углубился в чтение.

      – Что ты читаешь? – спросила Зара, сев напротив.

      – Тебе это будет не интересно, – сказал он, не отрывая глаз.

      – Великие полководцы