Развесистая клюква Голливуда. Дарья Донцова

унимался Бурундуков.

      Дерматолог вздохнул.

      – Я на отдыхе!

      – Но это не значит, что вы перестали быть доктором, – напомнил Кузьма Сергеевич, – поглядите на лицо Олега и скажите, чем он заболел.

      – Кожных проблем миллион, – попытался уйти от ответа Комаров. – Без анализов диагноза не поставить.

      – Может, это корь, ветрянка, скарлатина? – наседал Никита.

      – Детскими инфекциями все переболели в школе, – засуетилась Маша.

      – А вот и нет! – не согласился Бурундуков. – Я подхватил в садике только свинку.

      – У него точно не паротит, – вздохнула Белка, – у Степы был, он не дает пятен. Еще внучка перенесла скарлатину, вот там сыпь очень характерная, в виде бабочки на груди.

      – У Олега нет никакой заразы! – возмутилась жена несчастного сисадмина. – Прекратите нас травить! – Маша повернулась к доктору: – Ну скажите им!

      – Это похоже на дерматит или аллергию, – ответил Комаров.

      – Я же говорила, – с облегчением воскликнула Маша. – Лечение стандартное: Олег пьет таблетки.

      – Кто будет чай? – спросила Олеся, внося большой фарфоровый чайник.

      – Я глотну, – сказала Аня, появляясь в столовой, – вот, милый, это спрей для носа, там морская вода, если прыскать ее регулярно на слизистую, вероятность заболевания уменьшается наполовину.

      – Это правда? – спросил Миша у дерматолога.

      – Ну… существует подобное мнение, – кивнул врач.

      – Ой! Смотрите! – закричала Аня, кивая в сторону эркера. – Там! Там! Чудовище! Человек-мертвец! А-а-а!

      Она соскользнула под стол, остальные бросились к окнам и стали всматриваться в серую мглу, висящую на улице.

      – Никого нет! – выдохнула Белка.

      – Темно, как у бурундука в желудке, – подхватила Юля.

      – Надеюсь, ты не меня имеешь в виду? – усмехнулся Бурундуков.

      – Вообще не понять, что на дворе творится, – пожаловалась Маша.

      Олег отделался кивком. Потом он сел на один из диванов, нахлобучил на голову капюшон, скрестил руки на груди и замер.

      – Дорогая, – обернулся Кузьма Сергеевич к жене, – тебе привиделось.

      – Нет-нет, – ответила из-под стола Аня. – Я отчетливо видела! Жуткая уродина в сером платье! Клыки сверкали, с них кровь капала!

      Некоторые люди не умеют держать удар. Похоже, бывшая официантка из их числа. Ее сильно испугал вид Олега, и теперь истеричной тетушке мерещатся чудища. Аня до такой степени перепугалась, что сейчас ползает под столом. Отлично помню, как, проорав: «Человек-мертвец!», она забилась под правый угол столешницы. А выглядывает слева!

      – Оно там! – голосила из укрытия трусиха. – Било, стучало в стекло!

      Словно в подтверждение ее слов с улицы донеслось тихое постукивание.

      – Папа! – заорала Юля и присела за кресло.

      Белка взвизгнула, Маша затряслась, Никита приоткрыл рот, Кузьма Сергеевич со стоном опустился на пуфик. Аня предпочла не покидать укрытия. Геннадий Петрович попятился к двери, у меня похолодели ноги и парадоксальным образом вспотела спина. Лишь Миша и Олег сохраняли