Умри вовремя. Валерий Васильевич Шестаков

еще раз окинул взглядом ряд тянущихся вдоль улицы, располагающейся в центре поселка крупной местной общины туземцев, глухих деревянных заборов с одинаковыми металлическими воротами и деревянными домами за ними, затем украдкой взглянул в записную книжку, на странице которой крупными буквами (чтобы лишний раз не надевать очки) был записан адрес.

      –Я очень давно не был здесь, – сконфуженно проговорил он, увидев, что Ирвин, приехавший вместе с ним за обещанными деньгами, заметил это.

      Шаркающие шаги и покашливание с другой стороны ворот, подхалимские повизгивания, звон собачьей цепи. В глухом металле калитки открылось маленькое зарешеченное оконце. Седая плешь, печеное яблоко щек, слезящиеся глазки.

      –Кто здесь?

      –Это я, – глупо произнес Гэмфри вместо приветствия.

      –Вы хотите сделать вклад? – Глазки прищурились.

      –Нет. – Гэмфри просунул сквозь решетку пожелтевшую расписку. – В этот раз я хочу забрать свои деньги.

      –Так-так, – прошамкал старик, разворачивая листок, вертя его на свету. Наклонился к окошку, подозрительно взглянул исподлобья.

      –А кому я должен отдать деньги?

      –Да мне же! – воскликнул, волнуясь, Гэмфри.

      –А вы что, именно тот человек, который здесь записан?

      –Да-да, не сомневайтесь! Да вы же помните меня. В этом году мы как-то встречались в городе и раскланялись. А вот и мой паспорт!

      –Конечно, я могу узнать… Ведь внешний вид так похож… Постойте! Но ведь прошло уже пять лет!

      –Наверное, – смутился Гэмфри, – и уже есть какие-то проценты?

      –Проценты? Да-а. Проценты есть. Но, боюсь, денег вы не сможете получить.

      –Как это? Почему?

      –Потому, что вы не тот, кому я должен отдать эти деньги! – отрезал ростовщик.

      Последовала немая сцена.

      –Но как же так, – пробормотал совершенно сбитый с толку Гэмфри.

      – А какие же еще доказательства, кроме паспорта, вам нужны? – глухо и угрожающе проговорил Ирвин.

      Ростовщик склонился к дверце еще раз, взглянул на Ирвина оценивающе, пошамкал: – А никаких доказательств не нужно. Пять лет достаточный срок, чтобы договор признать недействительным.

      –Что это за новости? – возвысил голос Ирвин.

      –А вы не кричите. Все обосновано. Вот вы, верно, тоже выдаете себя за кого-то?

      –Что значит «выдаю». Я есть Я, и у меня тоже есть паспорт, и фотография соответствует.

      –Чему соответствует? – ехидно протянул ростовщик.

      –Мне! – выкрикнул потерявший терпение Ирвин.

      –А кто вы есть? Ладно, ладно, – примирительно выставил ладошку, будто защищаясь, ростовщик, заметив выражение лица Ирвина. – Сейчас я кое-что объясню. Давайте поверим, что в настоящий момент вы именно тот, за кого в настоящий момент себя выдаете. Тот, на кого выписан паспорт, лежащий в вашем кармане. Но вы едите, пьете, дышите, наконец. В течение жизни каждый из нас потребляет десятки тонн пищи и воды, вдыхает тысячи кубометров воздуха. И то, что вы потребляете, не проходит насквозь, поставляя лишь энергию для жизнедеятельности. Около десяти процентов