Ричард Длинные Руки – бургграф. Гай Юлий Орловский

высокомерия лордов и заискивания простолюдинов.

      – А что, не ходят?

      Он сдержанно улыбнулся:

      – Почему же… некоторые решаются проверить. Кто из любопытства, кто из противоречия… Зайдете?

      Я кивнул:

      – Все равно пора идти спать. Давайте предскажите. Все мы знаем, что жульничество, а все равно попадаемся на тот же крючок…

      В комнате чисто и уютно, книг много, но все в шкафу, а на столе одна-единственная, довольно страшноватая с виду, как по размерам, так и по внешнему оформлению. Рядом массивная чернильница с длинным пером, десяток перьев в медном стакане.

      Он сразу сел за стол, я со вздохом опустился в кресло напротив, ноги гудят от хождения весь вечер и всю ночь по городу.

      – Давайте, – сказал я. – Только где черный кот и летучие мыши на потолочной балке? Непорядок. И халат у вас расписан не должным образом. Должны быть всякие хвостатые звезды… И этими, как их, каббалистическими рунами.

      Он взглянул с укором.

      – Дорогой лорд, – сказал он церемонно, – а вы ведь лорд, не так ли? Видите, это я уже узрел сразу по вашей исполненной благородства осанке и всеобщему изяществу движений. Дорогой лорд, я не ярмарочный шарлатан, мне эти коты без надобности. Как и дурацкие халаты. У меня старинные карты волшебника Зермана, того самого!

      На моем лице ничего не отразилось, он всмотрелся внимательнее:

      – Вы о нем, похоже, мало слышали?

      – Признаться, – ответил я откровенно, – даже меньше, чем мало.

      – Это как?

      – Ничего, – заверил я любезно.

      Недоверие отразилось на его породистом лице, в его жесте, даже в интонации:

      – Так уж и ничего?

      – Абсолютно, – подтвердил я.

      Он покачал головой, его серые глаза всматривались в меня с непонятным ожиданием.

      – Знаете, редко можно встретить человека, не интересующегося предсказаниями, пророчествами, видениями… Все-таки человек жаждет знать, что его ждет. Этим он отличается от зверя. И вообще от животных. И вообще человек ищет в жизни ориентиры.

      – Я тоже ищу, – ответил я. – У меня они, правда, уже есть, но я готов сменить, если увижу, что ведут не туда.

      Он довольно улыбнулся:

      – Вы – гибкий человек.

      Породистый, с длинным аристократичным лицом, ему бы в палате лордов заседать, однако и с цыганскими картами в руках выглядит весьма и весьма. Я всматривался в его серьезные глаза, в памяти промелькнули все эти, не смирившиеся, кто устраивает в подвалах замков алхимические лаборатории, ищет философский камень, вечную молодость, способы превращения простого металла в золото, а при этом кто-то всерьез продает душу дьяволу, кто-то полагает, что продает, когда приносит в жертву младенцев и девственниц…

      – Какие карты предпочитаете?

      – Разве я волен выбирать?

      – Только вначале, – успокоил он. – Надо решить, будете ли вы придерживаться только той стороны, за которой церковь, или же предпочтете более свободное поведение…

      Я