Антрийские легенды. Щепотка другого мира. Ната Кей

Кристина и поджала губы. – Пещера была необычной… Свет, звук, кости… Такого каждый день не увидеть. Но я не испытала никакого резкого перехода между мирами. Извините, пожалуйста.

      – Не стоит извиняться, – быстро ответил мэр. Выражение его лица смягчилось. – Нас больше интересует правда, а не верность наших догадок. Будь добра, опиши, пожалуйста, пещеру во всех подробностях, какие помнишь. Я понимаю, что тебе неприятны эти воспоминания, но они очень важны для нас.

      Кристина сама прекрасно понимала, что детали важны. Она рассказала все, что помнила, хотя присутствующие, по всей вероятности, ожидали от ее рассказа больше удивительных подробностей и новых открытий. Если бы не кости, свет и звук, пещеру можно было бы охарактеризовать как самую обычную. Никаких сталактитов, подземных источников и прочих «предметов интерьера», способных привлечь внимание. А личные ощущения Кристины – это лишь ощущения.

      – А не могла бы ты рассказать о бумаге с символами, которую ты упоминала? – попросил Тео, когда Кристина закончила свой рассказ.

      – Не думаю, что могу рассказать о ней многое, – замялась Кристина. – Кажется, некоторые края бумаги были рваными. А символы… Я таких раньше не видела, поэтому прочесть ничего не сумела.

      – Символы были круглые или угловатые? – уточнил волшебник. – Может, они напоминали людей, животных или растения?

      – Нет, они ничего такого не напоминали… – медленно проговорила Кристина. – Но они были скорее округлыми, нежели угловатыми.

      – А ты сможешь нарисовать один или два из них? – не сдавался Тео. Ничто не интересовало его так, как загадочная бумага из пещеры. – Хотя бы условно?

      – Ну… Я не уверена…

      Кордан, наблюдавший за происходящим, подошел к письменному столу, открыл один из ящиков, взял пару листов, перо, чернильницу и положил все это на столе перед Кристиной.

      – Сосредоточься, дитя мое, – Тео пристально смотрел на гостью, словно желая проникнуть в ее сознание и изъять оттуда изображение злополучных символах. – У тебя получится вспомнить все. Просто сосредоточься и отбрось остальные мысли. Не торопись. У тебя столько времени, сколько тебе нужно.

      Кристина зажмурилась. В ее жизни никогда не случалось ничего такого, что впоследствии требовало бы запоминания мельчайших подробностей. Разве что в детстве, когда Кристина училась писать. Тогда, как и все дети, она выводила по памяти буквы до тех пор, пока их написание не доходило до автоматизма. Сейчас ситуация требовала от нее приблизительно того же самого.

      Через минуту Кристина открыла глаза, некоторое время разглядывала чистый лист бумаги, а затем взяла перо, неловко обмакнула его в чернильницу и принялась писать. Все молчали.

      – Они выглядели как-то вот так, – сказала Кристина, закончила писать и протянула листок Тео. – Но очень примерно. Очень…

      Тео взял бумагу и уставился на нее. Теперь на Кристину не смотрел