Супруга без изъяна, или Тайна красной ленты. Диана Чемберлен

лучше видеть Оливию.

      – Я зашла в мастерскую взглянуть на работы вашей жены, и мне так понравилось, что я упросила Тома давать мне уроки.

      У Алека было такое выражение на лице, словно он не вполне верит ее словам.

      – Что ж, – наконец произнес он, – вы нашли хорошего учителя. – Алек смотрел на Оливию так, будто хотел добавить что-то еще, но передумал и лишь махнул рукой Тому: – Увидимся через пару дней, – попрощался он и вышел.

      – Вы были рядом, когда умерла Анни? – снова спросил Нестор, как только за Алеком закрылась дверь.

      – Да.

      – Почему вы мне об этом не сказали?

      – Мне не очень хочется вспоминать тот вечер.

      – Но вам не кажется это странным? Мы стояли с вами перед ее портретом, и вы не сказали мне ни слова.

      Оливия посмотрела ему прямо в глаза. Его белесые брови сошлись в одну линию, глаза потемнели.

      – Разве вы обо всем легко говорите? – спросила она.

      Том насупился, и Оливия поняла, что, сама того не желая, задела его за живое.

      – Да, в самом деле. – Он покачал головой, прогоняя эмоции, захлестнувшие его. – Я не хотел на вас набрасываться. Давайте вернемся к работе.

      Оливия снова взялась за инструменты, но теперь остро ощущала тяжелое молчание, повисшее в мастерской. Она поняла, что перед ней еще один мужчина, любивший Анни Чейз О’Нил.

      9

      – Ты же придешь на мой выпускной? – спросил Клай и посмотрел через стол на отца, пока Лэйси поливала свои оладьи кленовым сиропом.

      – Разумеется, – ответил Алек, – я не пропущу такое событие.

      Он удивился про себя, как сыну могла прийти в голову подобная мысль, но, с другой стороны, последнее время сам Алек вел себя совершенно непредсказуемо.

      – Как твоя речь, готова? – поинтересовался он, потому что последние дни Клай заметно нервничал. Это было совсем на него не похоже. Он повсюду носил с собой листочки с записями. За завтраком они стояли перед ним, уже замусоленные, с загнутыми уголками. Алеку вдруг стало жаль сына. Ему от души хотелось успокоить его, подбодрить.

      – С речью все в порядке, – отмахнулся Клай. – Кстати, можно мне пригласить ребят к себе после церемонии?

      – Конечно, – Алек обрадовался этому. – Ты так давно никого к нам не приглашал. Я уйду, не буду вам мешать.

      – Нет, тебе незачем уходить, – быстро ответил Клай.

      Алек сунул руку в задний карман брюк и достал бумажник. Он положил его на стол рядом с Клаем.

      – Возьми сколько нужно, на напитки и все прочее.

      Клай уставился на бумажник, потом покосился на Лэйси и вытащил из него двадцать долларов.

      – Тебе этого не хватит, – заметил Алек. Он взял бумажник и вытащил еще несколько двадцаток. – Выпускной бывает только раз в жизни.

      Клай прижал ассигнации к столу.

      – Ты ведешь себя так, словно у нас полно денег, – осторожно начал он. Алек почувствовал, что дети принимают его за сумасшедшего. Он не работал, но беспечно тратил деньги. Но он не мог пока сказать им о страховке, которую получил после смерти