Чудачка для пианиста. Диана Билык

коридора. Что? Она? Здесь? Забыла?!

      Пальцы тряслись, будто у контуженного. Из-за этой твари я и провалил большой концерт. Тогда меня так же колотило, я ни один пассаж не мог вырулить. Сбивался и начинал заново, как школьник. Слышал смех в зале, а потом вой негодования толпы, почти лающий, хриплый. Из-за шума и дыры в груди после развода я просто не смог больше играть. Встал, поклонился и дал себе слово никогда-никогда не садиться за инструмент и не выступать для людей.

      Время шло, я смирился с пригретым местом учителя по аранжировке и радовался, что меня не трогают и не заставляют играть. Везло. Но вот в этом году на ректора что-то нашло, и он внезапно вспомнил, что я еще и пианист.

      Но бывшая… Неужели за пять лет я так и не очистился от нее?

      Под ребрами глухо колотилось сердце, и появилось стойкое желание сбежать отсюда.

      Мама обидится…

      Но я не могу, не могу быть в одном доме с этой…

      – Саш, – мерзкий голос прокатился по полу и уселся на плечо. – Привет.

      Вылетая из ее рта, мое имя звучало, как проклятие. Хотелось уши закрыть. Не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, какое у нее светлое лицо, а в глазах наивность и искренность. Да только там и грамма всего этого нет. Лгунья она. Подлая. Сучка.

      Скрипнув зубами, я нацепил маску безразличия и повернулся.

      – Ты что переволновался? Раскраснелся, бедный, – она хлопнула невинно ресницами и пригладила ладошкой короткую стрижку, поправила массивную серьгу в ухе. Имидж сменила, но ей эти выстриженные виски придавали еще большей стервозности, а тяжелые украшения некрасиво оттягивали уши.

      Она округлилась, подтянулась. Зрительно даже объем груди стал больше. Неужто подкачала? Вишневое платье в облипку, казалось, разойдется по швам от легкого движения, а худые, как спички, ноги в светлых тонких колготах, постукивали по паркету лаковыми туфлями на высоком каблуке.

      – А ты как здесь оказалась? – холодно спросил я и постарался не принять защитную позу. Не хочу, чтобы эта тварь играла на моих чувствах и думала, что меня ее появление волнует.

      – Так я теперь с твоим братиком, – косо усмехнулась, – встречаюсь. Или ты против?

      – Мне посрать, – не смог сдержаться, отчего стало кисло во рту. Придется извиниться перед мамой и уйти. Она поймет. Обойдя бывшую женушку, я направился к лестнице, но эта сучка вцепилась в мой локоть и резко потянула на себя.

      – Саш, я… так жалею, что у нас не получилось.

      – Убери свои клешни, – сказал очень грозно, потому что девица не просто отлепила от меня руки, но и попятилась. В болотистых глазах, что я когда-то безумно любил, вспыхнули искры страха.

      Я не дал ей больше говорить, просто развернулся и ушел. Облегченно выдохнул, услышав, что вся семья громко разговаривает на кухне. Значит, легче будет уйти.

      Но в холле меня встретила взволнованная мама. Она заламывала руки и мяла передник.

      – Сынок, ну, перестань… Всякое случается, так совпало. Это просто случайность. Игорь ведь