Ревенант. Павел Корнев

не только по городам и весям, но и в канцелярию Вселенской комиссии.

      Граф Хирфельд отпил бренди, кивнул и нейтральным тоном произнес:

      – Такое предположение способно многое объяснить…

      – Речь шла о двух новостях, – напомнил я.

      – Ах да! – Магистр-управляющий поднялся из кресла, открыл один из ящиков секретера и кинул на стол не слишком-то и толстую пачку бумаг.

      – Ваши подорожные. Прокурор соизволил закрыть дело, можете отправляться в путь хоть завтра. Все необходимые отметки уже проставлены, и я взял на себя смелость снабдить документами вашу… – тут граф не то чтобы запнулся, а, скорее, наметил заминку, – спутницу. Увы, они действуют лишь на территории королевства.

      – Премного благодарен! Чудесные известия! Воистину чудесные! Хвала небесам! – неподдельно обрадовался я, быстро разложил на столе бумаги и с облегчением убедился, что дела обстоят именно так, как и уверил меня собеседник.

      С высочайшего соизволения нам даровалось право беспрепятственного проезда по территории Грахцена и пересечения границы королевства в любом из пропускных пунктов по моему усмотрению.

      Я собрал подорожные, кинул быстрый взгляд в окно и решил:

      – Сегодня уже поздно, отправимся в дорогу с утра. – Но тут же опомнился и обратился к хозяину имения: – Магистр, даже не знаю, как вас благодарить за содействие! И за гостеприимство, разумеется, тоже!

      – Право слово, никаких особых заслуг приписать себе не могу, – покачал головой граф. – Я так и не сумел добиться аудиенции у его величества, все произошло без моего участия…

      В словах собеседника мне почудилась многозначительная недосказанность, и я насторожился.

      – Неужто герхардианцы пошли на попятную по доброй воле?

      Граф Хирфельд рассмеялся.

      – Дорогой Филипп! В нашем славном городе ничего и никогда не происходит по доброй воле, если в деле замешаны интересы двух или более аристократов. Порой даже исполнение супружеского долга обставляется целым рядом условий, что уж говорить о ситуации, в которую удосужился вникнуть королевский прокурор! Либо он отчаялся вытянуть из добрых братьев достойную мзду и поступил им назло, либо те побоялись, что дальнейшее затягивание с ответом будет расценено как неуважение королевского правосудия и приведет к ущемлению кое-каких дарованных ордену вольностей.

      – Либо они добились своего, – вздохнул я, – и нам придется пробиваться из города с боем.

      – На этот случай я выделю сопровождение, – объявил магистр-управляющий. – Вас проводят до самой границы.

      – Даже не знаю, как вас отблагодарить!

      – Пустое, магистр! Это мой долг…

      Я поспешил откланяться и отправился в наши апартаменты, а там велел подручным собирать вещи и не засиживаться сегодня допоздна.

      – Выдвигаемся завтра на рассвете!

      – Вот и кончилась спокойная жизнь! – вздохнул Микаэль, взвесил в руке кувшин, а после перевернул его над кружкой, но из горлышка