Игрушка по контракту. Бесправная. Кристина Азимут

ещё и ещё, сильнее и глубже, до той самой сладкой боли, за которой только безграничное удовольствие. Глеб двигался всё быстрее, навалившись на меня и прижав к столу, распластав на нём, жарко и хрипло дыша в шею, и я словно летела с огромной горки, всхлипывая с каждым толчком. Ещё несколько мгновений мучительного ожидания, и палец Самойского оказался снова между моих ног, безошибочно найдя нужную точку между откровенно мокрых, горячих складок.

      – Давай, Лилечка, вместе… – выдохнул он и легонько нажал.

      Внутри как будто взорвался вулкан, я протяжно застонала, ослеплённая и оглушённая, сильно подавшись назад, навстречу его члену и руке. В такие моменты я благодарила Природу, наградившую женщину множественными оргазмами, и плевать, что получаю его от сволочи, почти изнасиловавшей меня в самый первый раз и державшей на крючке своих грязных желаний. Волны накатывали одна за одной, и я жадно ловила их, захлёбываясь в этом удовольствии и на несколько восхитительных мгновений позабыв, где и с кем нахожусь. Отдалённо услышала шипение Глеба, чувствуя, как его член толкнулся во мне особенно резко и глубоко, и тут же Самойский тяжело навалился, расслабленно обмякнув.

      Несколько секунд блаженной тишины, пока я приходила в себя и возвращалась в реальность, которую нарушил низкий, довольный смешок Глеба и его голос:

      – Вот теперь утро в самом деле доброе, Лиля. Молодец, девочка, – он поднялся, снова несильно шлёпнул по попке и вышел из меня.

      Чёрт. Эйфория схлынула, и вернулись вялые мысли, а с ними и ощущения. Уже далеко не такие приятные. Глеб же без презерватива был… Придётся на некоторое время уединиться в туалете, благо, он находился тут же, в моей приёмной. Однако Самойский удивил: я только собралась подняться и поправить беспорядок в одежде, как услышала властное:

      – Лежи.

      Звук отодвигаемого ящика, шорох, и промежности касается что-то мягкое и влажное. Глеб заботливо вытирал следы бурного приветствия. Вот уж точно, где-то сдох мамонт. Шеф крайне редко проявлял ко мне подобную заботу, признаться, и каждый раз я настораживалась – за таким поведением обычно крылся подвох. И в этот раз я не ошиблась.

      – Лилечка, надеюсь, у тебя нет планов на вечер, – заговорил он, неторопливо и тщательно, аккуратно проводя салфеткой по всё ещё крайне чувствительной плоти. Пришлось прикусить губу, чтобы не дышать слишком громко и тяжело – с Глеба станется зайти на второй раунд… Ну и что, что рабочий день уже пять минут как начался, без предварительного приглашения или звонка никто не рисковал соваться в кабинет Самойского. – Наши клиенты, с которыми я веду переговоры, пригласили нас на закрытую вечеринку.

      Вот оно. Тот самый подвох, которого я ждала. Внутри поселился холодок, затушив последние искорки недавно бушевавшего в крови удовольствия. Глеб обтёр мои бёдра и поправил трусики, и я молча выпрямилась, натягивая юбку и избегая смотреть на него.

      – Нас? – осторожно уточнила, мысленно умоляя, чтобы Глеб сказал, что оговорился.

      – Да,