Моя судьба под твоими ногами. Тальяна Орлова

у нее фантазия от страха и одиночества разыгралась. Марисса тоже сделала несколько шагов к незнакомцу, который широко ей улыбался на подходе.

      – Ты охотник? – спросила, опасаясь подойти еще ближе.

      – Конечно, – паренек самодовольно повел плечом, словно указывая на лук. – А ты какого ляда здесь бродишь одна? За грибами, что ли?

      Марисса выдохнула с облегчением. Парень махнул ей рукой в сторону места своей стоянки и принялся собирать ветки для костра, она присоединилась. У нее осталось вдоволь хлеба и вяленого мяса, так что ж странного, если два путника разделят друг с другом трапезу возле огня? И выглядел незнакомец приветливым и простым.

      Марисса осмелела окончательно, когда пламя затрещало, подминая под себя сухие ветки.

      – Послушай, добрый охотник, я ищу ведьму. Старуха где-то здесь живет. Не подскажешь дорогу? – спросила она, удобно усаживаясь на бревно поближе к огню. Днем было довольно тепло, но ночью на дереве Марисса вся измерзлась, теперь постоянно казалось, что тепла не хватает. Сняла с плеча мешок, с удовольствием вытянула ноги.

      Она вынула и протянула ему кусок хлеба побольше. И вздрогнула, отметив, что парень как-то слишком пристально на нее смотрит. Прожигающе. Но хлеб взял, а улыбка стала еще чуть шире. Да что с ней? Самый обычный, очень приятный и дружелюбный деревенский житель. А смотрит так… это ж потому что ведьма! Это Мариссе пока непривычно, но повсюду на ведьм именно так и смотрят. Ей пришлось сделать над собой усилие и тоже улыбнуться, чтобы сгладить впечатление. Он ответил, все так же не отводя от нее взгляда:

      – Ведьму ищешь? Нет, не знаю. А разве ты сама не ведьма? Прости, я не слишком хорошо в этом разбираюсь.

      Что за невероятный вопрос? Да и манера говорить у него очень странная. Разве ведьму сложно отличить от любого человека? И волосы медно-рыжие – обязательный атрибут, но важнее другое. Красота ведьмы всегда особенная, нельзя перепутать с ней обычную красавицу: глаза ярче, кожа бледнее, все цвета насыщеннее, чем у любой женщины, слабое свечение, которое заметно в темноте и часто вызывает скорее мистический ужас, чем очарование. Все ведьмы красивы, но они красивы иной красотой, чем другие женщины: ведьму узнаешь и в маленькой девочке, и в древней старухе. Это свойство их черной магии, как рассказывали Мариссе. А этот странный незнакомец делал вид, что сомневается. Глаза у него непонятного цвета – вроде бы светло-голубые. А если мельком глянешь, то кажутся совсем черными. Но как только снова приглядишься, то увидишь – ничего подобного, светлые глаза.

      Опомнившись, Марисса запричитала:

      – Ой, я ведь даже имени твоего не спросила, добрый охотник! Меня Мариссой зовут.

      – Крайдин, – после паузы представился он. – Я приехал с севера, у нас ведьмы не живут, потому и заинтересовался. А некоторые вещи у местных стыдно спросить, засмеют за незнание.

      – А-а! – воскликнула девушка облегченно, получив такое простое объяснение. И заговорила теперь проще: –