Шанс для неудачников. Роман Злотников

нависло над моей койкой.

      – Вам лучше? – Это был обладатель второго голоса, отрекомендовавший себя корабельным врачом.

      – Немного, – голос хрипел и дрожал, но это был мой голос.

      В горле пересохло, и слова давались мне нелегко, но по крайней мере не придется больше моргать по команде.

      – Вы быстро восстанавливаетесь.

      – Я… рад.

      – Аномально быстро для человека.

      – Этому… тоже рад, – я вообще полон сюрпризов, док. Но о некоторых вам все же лучше не знать.

      – Зрение возвращается?

      – Отчасти.

      – Скоро я смогу дать вам болеутоляющее.

      – Какой… год?

      – Какой сейчас год?

      – Да.

      – Боюсь, я не могу вам этого сказать.

      – Сволочь.

      – У меня инструкции, – сказал он. – Я должен как можно быстрее поставить вас на ноги, и я не имею права давать вам никакой информации о текущем положении дел.

      – Сколько… еще людей вы… разморозили?

      – И этого я не могу вам сказать.

      – Тогда зачем… ты здесь вообще?

      – Для того чтобы дать вам обезболивающее.

      – И где оно?

      – Скоро подействует, – пообещал он.

      И не соврал.

      Когда я в следующий раз попробовал открыть глаза, зрение уже почти вернулось. Вокруг по-прежнему преобладали красно-белые тона, а предметам недоставало резкости, но по крайней мере я мог понять, где нахожусь.

      В одной из многочисленных кают «Одиссея».

      Рядом с койкой стояло какое-то хитроумное медицинское приспособление, от которого к моему телу вело сразу несколько трубок, по ним подавалась прозрачная жидкость. Вряд ли это просто витамины.

      Дисплей хитроумного медицинского приспособления был в поле моего зрения, но прочитать данные с него я не мог.

      Острая боль сменилась тупой и ноющей, но, хотя она не покинула мое тело окончательно, теперь ее можно было терпеть, и она не мешала думать.

      Одна из трубок аппарата была присоединена к правой руке, и, чтобы ее не потревожить, я начал экспериментировать с левой. Пальцы слушались. С третьей попытки мне даже удалось оторвать руку от кровати и поднести ее к лицу. Вопреки моим ожиданиям, рука выглядела вполне нормальной. Никак не похожей на руку покойника. Ожогов на ней тоже не обнаружилось, хотя я был готов поклясться, что еще некоторое время назад меня поджаривали на медленном огне, как какого-нибудь средневекового грешника. А ведь кленнонская медицина считалась самой продвинутой в исследованном секторе галактики.

      По крайней мере, она считалась таковой до того, как Визерс попытался засунуть этот сектор галактики обратно в средневековье.

      Итак, что мы имеем в сухом остатке?

      Азим мертв.

      На борту «Одиссея» кленнонцы.

      Визерс и Риттер в криостазисе и вполне могут умереть в процессе оттаивания.

      Кира тоже, но еще не факт, что ее вообще попытаются разморозить. Не думаю, что кленнонцам потребуются все члены экипажа. Разве что они прилетели