Твоя Мари. Марианна Крамм

иное звучание. Олег останавливается, бросает плеть и обходит крест:

      –Ну? Уже готова? – рука скользит между ног, проникает внутрь. – Отлично… Слушай, а мне уже это нравится – то, что ты такая быстрая… ну-ка, раздвинь пошире… – он садится и касается меня языком. Это заставляет застонать, и Олег моментально реагирует: – Э, нет! Это пока не для тебя.

      Внезапно он останавливается и отходит от меня, садится на табуретку и закуривает:

      –Хочешь курить, Мари?

      Я отрицательно качаю головой – курить не хочу, а вот воды бы выпила, потому что в горле все пересохло. Не знаю, почему, но так всегда происходит на пике возбуждения, Дэн это помнит, а потому бутылка минералки у него всегда под рукой. Но Олегу никто этого не сказал, разумеется. Я закатываю глаза, и он, заметив, кладет сигарету и возвращается, расстегивает кляп. У меня свело скулы – шарик великоват, и несколько мгновений я не могу прийти в себя. Олег хлопает меня по щекам – не бьет, именно хлопает, приводя в чувство:

      –Поплыла?

      –Пить…

      –А, сейчас.

      Запасливый – минералка есть у него, неужели Дэн рассказал? Тогда выходит, что он все-таки был в курсе этого плана. И за это я ему такое устрою, что мои сегодняшние мучения покажутся ему просто раем на земле. Я не прощу такого предательства – ведь это уже не впервые…

      Вода течет по подбородку и груди, Олег, забавляясь, плещет на грудь и натягивает цепочку, глядя, как струйка минералки просачивается под лапки зажима.

      –Ты устала, Мари?

      –Нет… я просто ничего больше не хочу…

      –Давай так – ты поспишь, я тебя даже отвяжу кое-где, а потом мы продолжим. Я просто хочу тебе самой доказать, что Дэн не то, что тебе нужно, вот и все. Жаль, если такой потенциал пропадет – ты ж идеальная, у тебя порог боли такой высокий… а играться просто так – смысл? – он отстегивает наручники, хотя с рук их не снимает.

      Укладывает на кровать, тянет из-под меня покрывало, и я передергиваюсь от мысли, что сейчас окажусь на грязном постельном белье, где неизвестно чем, с кем и как занимался вонючий козел Эндрю. Олег ловит выражение моего лица и улыбается:

      –Не бойся. Я его заставил все поменять – мы ж тут надолго, так что – на пользованном валяться? Я терпеть этого не могу. Ты поспи, ага? Что-то вид и впрямь не того…

      Я плохо соображаю, если честно, и половина его слов проносится мимо меня, настолько мимо, что становится все равно… Я закрываю глаза и сворачиваюсь в клубок, задев при этом зажимы, о которых совсем забыла. Вскрикиваю и сажусь, морщась от боли. Олег впивается взглядом в лицо:

      –Ну, говори! Цвет, Мари? Какой сейчас цвет?

      –Зеленый, – выдыхаю я, потому что боль уже прошла.

      –Ну, врешь ведь, – вздыхает он и снимает зажим. В глазах темнеет от боли, но на секунду, потом все проходит. Второй зажим – то же самое… – Все, ложись. Только я тебя прошу – не ври мне больше, так будет легче и мне, и тебе. Я боюсь не успеть за тобой, а обмороки твои знаменитые меня что-то не возбуждают…

      Ложусь обратно и думаю,