Трактир на Пятницкой. Николай Леонов

разглядеть их как следует.

      Панин был среднего роста, широкоплеч и рыж. Сквозь веснушки проглядывала нежная розовая кожа, круглые глаза были беспокойны, как ртуть, а нос воинственно торчал вверх. Он безуспешно старался закрыть рот, который все время расползался в мальчишеской довольной улыбке. Он был прост и улыбался так откровенно и радостно, что невольно появлялась мысль, не прячется ли за этой белозубой улыбкой тот самый русский мужичок, который готов по простоте душевной играть в подкидного дурака с чертом и требовать в невесты цареву дочку.

      Михаил Лавров был высок, худ и черноволос. В лице его было что-то иноземное. Возможно, кто-нибудь из его предков шагал среди гренадеров Наполеона. А может, еще раньше, с гиканьем и свистом, размахивая кривой саблей, катился с лавиной татарской конницы. Или с серьгой в ухе днем шел по деревням в обнимку с медведем, а ночью воровал лошадей, прихватывая впридачу покой русоголовых девчат. Потому и соединились в лице Лаврова серые загадочные глаза, нос с горбинкой и широковатые скулы.

      Они сошли на Зубовской, свернули в переулок и поднялись на второй этаж маленького кирпичного дома.

      – Ваше временное жилье, – сказал Климов, останавливаясь перед дверью с большим висячим замком. – Открывайте. – Он достал из кармана два ключа.

      Панин открыл замок, широко распахнул дверь и по-хозяйски оглядел почти пустую комнату.

      – Моя, – сказал он и бросил мешок на кровать у окна. Хлопнул себя по бедрам и прошелся чечеточкой по щербатому паркету. – Мишка, мы с тобой домовладельцы.

      Лавров улыбнулся и, как бы извиняясь за товарища, сказал:

      – Спасибо, Василий Васильевич. Мы здесь недолго задержимся, – он вошел в комнату и сел к столу.

      – Ясное дело, что недолго, – Панин круто повернулся на каблуках и стрельнул в Климова озорным взглядом. – Повяжем ваших бандюг – и айда домой.

      Климов стоял на пороге, все не решаясь войти и закрыть дверь. Казалось, что, пока дверь открыта, можно еще отказаться от этой затеи. Не посылать ребят в лапы к Серому, распутывать все одному, не прятаться за чужие спины.

      Лавров опять мягко улыбнулся и, как бы отвечая на мысли Климова, сказал:

      – Входите же, Василий Васильевич. Все будет в порядке. Да не обращайте внимания на Кольку. Он, вообще-то, серьезный мужик.

      Серьезный мужик подлетел к Климову, втолкнул его в комнату и захлопнул дверь.

      – Вам вот такой привет от бати, – Панин растопырил руки до отказа. – Он рассказывал, как вы беляков рубали.

      Климов улыбнулся. Тяжело ступая по скрипучему паркету, прошел в комнату и уселся верхом на стул.

      – Смотри, Мишка, Василий Васильевич сидит на стуле точно как батя.

      – Сядь и ты так. Кто тебе мешает? – Лавров сердито посмотрел на товарища.

      Климов расстелил на столе карту района. Долго прихлопывал по ней большими ладонями, выравнивая сгибы. Откашлялся и начал говорить. Рассказал о появлении неизвестной банды налетчиков. О том, почему пришли к выводу, что бандитов возглавляет