Говори со мной по-итальянски. Лаура Тонян

как зараза! Вирус. Невероятно, как моя жизнь в одночасье снова изменилась!

      – Я весь в своих раздумьях, – с набитым ртом делится отец, возле уха помахав ладонью, растопырив пальцы.

      Он запивает чаем еду, тщательно все пережевывая. Его лицо буквально светится. Он так рад. Так рад!

      – Папа…

      – Подожди, милая, не перебивай… Дорогая, ты не представляешь. Я так ждал, когда настанет утро, чтобы все тебе сказать, что даже забыл поздороваться.

      Произнеся это, отец встает со своего места, обходит стол и дарит мне теплый поцелуй, прикоснувшись горячими от напитка губами к щеке.

      – Папа, я знаю, что ты получил работу. Ты ездил на собеседование и ничего мне не сказал?

      – На много собеседований, дочка. Очень много, – говорит он, отдаваясь целиком и полностью своему настроению. – Я все не хотел расстраивать тебя, поэтому молчал об отказах. Но вчера в курьерской фирме, которая открылась в Риме всего-то каких-то четыре года назад, одобрили мою кандидатуру. Ты можешь себе представить! Все от меня отворачивались, а они – нет.

      Я кладу вилку на полную еды тарелку и сцепляю пальцы в замок, положив локти на стол. Возможно, так я дам ему понять, что настроена серьезно и вовсе не радушно.

      – Ты знаешь, кто эту фирму основал? – Мой тон остается холодным.

      Папа, словно ничего и не замечает. Он продолжает есть, глядя то вниз, то на меня.

      – Пока я ждал своей очереди, то прочитал информацию на буклетах. Их там несколько основателей, – пожав плечами, сообщает мужчина. – Они из Англии к нам приехали, дочка.

      Несколько основателей… Может, родители друзей Лукаса тоже в деле, иначе как объяснить их переезд в Италию?

      – Да, и ты хочешь на них работать?

      Папа поднимает голову, смакуя медленно яичницу во рту. Он задумывается на мгновение, но через секунду вновь глядит в тарелку, цепляя на вилку сыр и овощи.

      – Не вижу в этом проблемы. Неужели ты имеешь что-то против британцев, Ева?

      Все это он говорит чуть-чуть неразборчиво, поглощенный своим завтраком. Отхлебнув горячего напитка, наконец, он устремляет взгляд карих глаз на меня.

      – Мм? Я не замечал в тебе…

      – Папа, я не националистка! – пресекаю его неверные догадки насчет меня на корню. – Нет, ты же знаешь, что нет. Просто…

      – Просто – что? Тебе же нравится английский язык, а после окончания колледжа, сама говорила, что, возможно, поедешь работать в Лондон на некоторое время, чтобы набраться опыта. Люди приезжают сюда из других стран, строят свои предприятия и предоставляют таким, как я, рабочие места, – интонация его голоса, как ни странно, суровая. Становится ясно – возражений с моей стороны он принимать не намерен. – Я в этом ничего плохого не вижу.

      Не отводя от меня глаз, он пьет свой чай, придерживая кружку обеими руками. Хватит ли мне сил принять его выбор?

      – Это была хорошая вакансия.

      Только теперь я понимаю, что даже не спросила отца о должности, которую он получил.

      – И