Ну и дела! Заварушка. Светлана Хусаинова

втирать зелёное в ее щеки, чебуреки и метёлки.

      Оба посетителя очень старались обедать, они изо всех сил намазывали друг друга, ведь это был дорогой ресторан, а обед изысканный, а главное, это был последний писк моды. Девочка звонко хохотала, она еще ни разу не видела, чтобы ее родители возюкались в еде, как поросята.

      – Ну как вам обед? – поинтересовался шеф-повар, который вышел в зал ресторана, чтобы узнать мнение посетителей.

      – Замечательный обед! – прохрюкали две красно-зеленые хрюшки. Кудряшка уплетала свою яичницу немодным способом – вилкой да ножиком:

      – Спасибо. Я такой вкусной яичницы никогда еще не ела! А кто ее приготовил?

      – Бабушка Заварушка, – ответил дедушка.

      – Бабушка Завотрушка? – обрадовалась девочка. – Тогда я к вам всегда буду приходить обедать!

      – Ох-ох-ох! – завздыхала Заварушка. – Ужасть, какие нынче прически делаются. Посмотри на свою вампириху, то есть, извините, маму. Она, видно, в магазине посуды так лихо споткнулась, что в волосы завернулся целый отдел столовых приборов! Бабушке нужно срочно стать парикмахером, чтобы люди приличные прически носили. Ну все, пока-пока.

      Заварушка скинула поварской колпак, фартук и понеслась домой скорее включить Интернет, да почитать о том, как стричь красиво.

      Заварушка в парикмахерской

      Весь вечер бабушка Заварушка читала в Интернете, как разные прически да стрижки выделывать. А на утро – бац! – и стала парикмахером. Вот хорошо быть волшебницей! Пришла в салон красоты на работу устраиваться.

      Ой, как в парикмахерской ароматно пахнет шампунями, лаками для волос и другими флакончиками. На стенах висят портреты. Только почему-то постриженных собак да кошек. «Батюшки, наверное, посетители такими лохматыми приходят – не разберешься сразу, человек там али собака какая», – подумала Заварушка.

      – Гав-гав-гав, ой, извиняюсь, кто тут стрижками заведует?! – грозно донеслось со стороны двери. Бабушка обернулась – аж подпрыгнула на месте: над ней нависал широкоплечий амбал с сигареткой в зубах. Сигаретка дымила вонюче-превонюче. От этого «аромата» у бабушки чуть нос наизнанку не вывернулся.

      – Миленький! – взмолилась Заваруха. – У нас не курят! Амбал выдул на Заварушку облако противного дыма и рявкнул:

      – Ты, бабка, меньше говори, давай-ка лучше постриги нас, ты парикмахером будешь?

      – Я! – выставила руки в бока Заварушка, а чтобы говорить с амбалом было удобнее, наступила ему со всей своей волшебной силой на правый башмак. Амбал взвыл, словно щуплая шавка, завернулся штопором от боли, нагнулся низко к бабушке, тут Заварушка его и спрашивает:

      – Зачем же тебе стричься, милок? У тебя ж тут можно фигурным катанием заниматься – вона головёшка какая выбритая, гладкая, аж сверкает!

      – Да ты что, бабка, ослепла? – пропищал амбал.

      «Ав-ав-ав» – бабушка опустила глаза в парикмахерское кресло. В нем мотала хвостиком малюсенькая собачонка, лохматая-прелохматая.

      – Это –