Апостолы Революции. Книга первая. Лицедеи. Елена Легран

ей удалось на славу.

      – Боюсь, что ничего, – пожала она плечами. – Это имя я слышу впервые.

      Оснований не верить ей у него не было. Скорее всего, Элеонора знала своего любовника под другим именем. Он обязательно узнает, под каким, но не сегодня. Она слишком уверена в своей неприкасаемости, ожидая помощи от Робеспьера. Через пару дней, поняв, что помощь не придет, она станет сговорчивее. Придется проявить терпение. На сегодня все.

      Сен-Жюст поднялся и взял со стола портфель.

      – В таком случае, нам больше не о чем разговаривать.

      – Сожалею, что не смогла помочь вам, – вежливо-безразличным тоном проговорила Элеонора и тоже встала. – Надеюсь в следующий раз встретить вас в обстановке, более подобающей приятной беседе.

      «Еще немного, и она протянет мне руку для поцелуя», – мысленно усмехнулся Сен-Жюст.

      – Уведите гражданку Плесси в одиночную камеру. Никакой переписки, – приказал он стоявшему за дверью жандарму.

      – Постойте! – Элеонора схватила его за руку, заставив обернуться. – Вы же обещали отпустить меня!

      – И выполню обещание, когда получу то, что мне нужно, – холодно ответил Сен-Жюст. – Спокойной ночи, гражданка.

      Ночью четыре резких стука в дверь возвестили Сен-Жюста о приходе агента.

      – Камни на столе, – бросил Сен-Жюст вместо приветствия. – Бери любой и уходи.

      – Любезный прием, ничего не скажешь! – весело проговорил ночной посетитель. – И это вместо благодарности за то, что дамочка доставлена в срок в лучшем виде.

      – Твоя благодарность – на столе, – сухо заметил Сен-Жюст.

      – Ну что ж, посмотрим, – все тем же беззаботно-веселым тоном отозвался гость, подходя к столу, на котором искрились в свете канделябра драгоценные камни, контрастируя с темно-красным сукном, покрывавшим столешницу. Он поднес к свету граненый рубин величиной с грецкий орех и одобрительно закивал: – Этот камень сможет экипировать целый полк. Позволим же ему исполнить столь благородную миссию на благо Французской республики, – он обернулся к Сен-Жюсту, ища одобрения своему революционному рвению, но встретил лишь строгий взгляд из-под нахмуренных бровей. – Поищем что-нибудь более простое, – как ни в чем ни бывало, шпион вновь обратился к сокровищу. – Вот этот камешек, например, – чистейший бриллиант размером с ноготь большого пальца заиграл на его ладони всеми цветами радуги. – Австрийская работа. Никак из шкатулки самой императрицы Марии Терезии, – он замер, любуясь огранкой.

      Сен-Жюст нетерпеливо кашлянул в кулак.

      – Хорошая работа – хорошая оплата, – проговорил агент, заворачивая бриллиант в носовой платок и аккуратно укладывая в карман. – Доброй ночи, гражданин!

      Как только за ним захлопнулась дверь, Сен-Жюст подошел к столу и долго глядел на одиннадцать драгоценных камней, рассыпанных по сукну, размышляя, как избавиться от них с пользой для республики. Размышление о драгоценностях привело его к мыслям о Элеоноре Плесси. Смелая женщина, признал он, и уверенная в своей неотразимости, на что,