Трое в Песках. Юрий Никитин

Людей отдавать не принято.

      – А ежели дело в Агимасе? Прошлое не забыл, кипит яростью. У него, как у кошки, девять жизней, все положил на месть. Жизней пять отдал, а то и боле.

      Гольш подумал, сказал осторожно:

      – Старинная мудрость говорит, что в этом мире трудно найти друга, но еще труднее потерять врага.

      – Мы не сумели, – признался Олег. – В горящем дворце теряли, в пропасти его теряли, мечом по дурной башке теряли, даже в пещере дива терялся, но всякий раз находился.

      Глаза Гольша странно блеснули.

      – Тогда у вас настоящий враг. Старинная мудрость гласит, что друзья часто оказываются фальшивыми, зато враги всегда настоящие.

      Голос старого мага дрогнул, последние слова прозвучали особенно горько. Отвел глаза, Олег успел лишь заметить блеснувшую искорку, но прочесть не сумел.

      – Еще меня беспокоит, – сказал Гольш быстро твердеющим голосом, словно стеснялся минутной слабости, – зачем взяли в плен эту хищницу? Понимаю, что раз уж в пылу схватки не убили, когда оправдано даже богами, потом трудно, особенно женщин, но могли бы в камере ненароком… Это чересчур злая нечистая мощь!

      Олег потупился, Мрак отмахнулся:

      – Эта нечистая сила в чистых руках.

      Гольш с сомнением посмотрел на волхва, потому что все смотрели на него.

      – Эта женщина – одни пороки.

      – Пороки разнообразят жизнь, – буркнул Мрак. – И украшают. Если верить Таргитаю, конечно. Верить ему, правда, трудно, но брешет красиво, а красивая ложь лучше горькой правды. Но как ты, мудрый, избегаешь этой нечистой силы?

      – У меня есть надежнейшее средство, – ответил Гольш, но гордости невры не услыхали в глухом голосе мага.

      – Какое?

      – Возраст.

      Взгляды всех троих скрестились на Олеге. Молодой волхв вспыхнул, как алая роза, переступил с ноги на ногу и открыл рот, как окунь на берегу. Трое продолжали пялиться. По всему телу волхва забегали мурашки, прогрызли кожу, начали копаться в кишках, искать червяков, бегали по сердцу, нервам.

      Когда он сердито вскочил и ушел, Мрак вздохнул вдогонку:

      – Как хорошо и просто было!.. Упыри, нежить, див, зверье лютое – зато никаких баб.

      – Вспомнил, – сказал Таргитай язвительно. – Будет все хуже и хуже.

      Мрак удивился:

      – Что может быть хуже женщины?

      Таргитай помолчал, подыскивая ответ, но в простой душе были только простые ответы. Ответил:

      – Две женщины.

      Гольш внимательно рассматривал их из-под нависших бровей. В выцветших глазах вспыхивали и гасли лиловые искорки. Что-то сильно беспокоило старого мага, но странные лесные люди вели себя непонятно, непредсказуемо. Будто бы не истребили отряд Агимаса, воина-мага! И не захватили его в плен, не понеся потерь, если не считать ссадин и царапин.

      – Какая, говорите, ваша цель? – спросил напряженным голосом.

      Что-то в голосе старика удержало на языке ответ Мрака, острый и малость непристойный. Таргитай тоже ощутил неладное.

      – Ну…