Революция муравьев. Бернар Вербер

если тебе нужно. Сейчас пойдем ко мне, – отозвался Поль. – У нас есть комната для гостей.

      Эта мысль не привела Жюли в восторг. Франсина поняла, что ей не хочется идти к мальчику, и позвала Жюли к себе. И на этот раз Жюли согласилась.

      50. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

      ДВИЖЕНИЕ ГЛАСНЫХ: во многих древних письменностях: египетской, иврите, финикийской, – нет гласных, только согласные. Гласные представляют голос. Если на письме словам дают голос, им дают и больше силы, слова тогда оживают.

      Пословица говорит: «Если ты правильно напишешь слово «шкаф», он свалится тебе на голову».

      У китайцев тоже было такое ощущение. Во втором веке нашей эры самый великий художник своего времени, Ву Даоци, был призван императором, который попросил его нарисовать совершенного дракона. Художник нарисовал все, кроме глаз. «Почему ты забыл глаза?» – спросил император. «Потому что, если я нарисую глаза, дракон улетит», – ответил Ву Даоци. Император настоял на своем, художник нарисовал глаза, и, как гласит предание, дракон улетел.

Эдмонд Уэллс.«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том III

      51. ЭМИССАРЫ ТУЧ

      103-й и его товарищи уже долгие минуты из последних сил сражаются с саранчой. Брюшная полость 103-го почти пуста. Старому муравью ничего не остается, как драться мандибулами, а это еще труднее.

      Саранча, в общем-то, не дает отпора. Она даже не вступает в бой. Опасность в ее численности, она бесконечно падает с небес зловещими градинами с лапками и ненасытными мандибулами.

      И нет конца этому тусклому дождю.

      Земля, насколько хватает глаз, покрыта насекомыми, шестью или семью слоями толщиной в одну странствующую саранчу. 103-й запускает мандибулы в это месиво и бьет, бьет и бьет по телам, как молотилка. Неужели он преодолел столько препятствий на своем пути, чтобы спасовать перед существами, которые только и умеют что без конца плодиться?

      У Пальцев, вспомнил 103-й, при перенаселении самки глотают гормоны, называемые пилюлями, чтобы уменьшить рождаемость. Вот бы что сделать: накормить агрессоров этими пилюлями до отвала. Что за доблесть смастерить двадцать детей там, где нужен один или двое? Где смысл выведения огромного потомства, когда точно известно, что ни вырастить, ни воспитать его ты не сможешь, что оно будет расти, паразитируя на других?

      103-й отказывается подчиниться диктатуре неистовых несушек. Куски саранчи отлетают от него во все стороны. От бесконечной бойни его мандибулы сводит судорогой.

      Вдруг луч солнца пронизывает темное облако и освещает кустик черники. Это знак. 103-й с друзьями забираются на куст. Чтобы придать себе сил и мужества, они объедаются ягодами, взрывающимися, как темно-синие шары, под острыми мандибулами.

      Убежать – вот решение.

      103-й пытается успокоиться. Он поднимает усики к небу. Земля покрыта пеной надкрыльев, но там, в вышине, дождь из саранчи уже закончился и снова появилось солнце. Для храбрости муравей напевает древнюю бел-о-канскую песню:

      Солнце, загляни в разбитые доспехи.

      Солнце, оживи истерзанные мышцы

      И