Революция муравьев. Бернар Вербер

и снова кровь… «История – это нескончаемая бойня», – подумала она, наклеивая пластырь на открывшуюся ссадину. Чем больше она читала, тем больше ее мутило. Мысли о гильотине напомнили ей об отрезанной голове в чемоданчике.

      Через пять минут, вооруженная большой отверткой, она атаковала замок. Чемоданчик не поддавался. Она взяла молоток, принялась стучать по отвертке, пытаясь увеличить ее шансы в роли рычага. Безуспешно.

      Она подумала: «Мне бы “козью ножку”, – затем: Хватит, у меня никогда не получится».

      Она вернулась к учебнику по истории и Французской революции. 1789 год. Народный трибунал. Конвент. Гимн Руже де Лилля. Сине-бело-красный флаг. Свобода – Равенство – Братство. Гражданская война. Мирабо. Шенье. Процесс над королем. И опять гильотина… Как можно сопереживать стольким убийствам? Глаза скользили по строчкам, не воспринимая написанное.

      Шуршание в дереве балки привлекло ее внимание. Термит за работой натолкнул ее на мысль.

      Слушать.

      Она приложила ухо к замку чемоданчика и медленно повернула первое колесико. Она уловила еле слышный щелчок. Зубчатое колесико зацепило ответчик. Жюли четыре раза повторила операцию. Механизм сработал, замок открылся. Там, где не помогло насилие отвертки и молотка, хватило чуткости ее уха.

      Прислонившись к дверной раме, ее отец удивленно сказал:

      – Тебе удалось его открыть? Как?

      Он посмотрел на знаки на замке: «1 + 1 = 3»

      – М-м, ничего не говори, я знаю. Ты размышляла. Есть ряд чисел, ряд символов, ряд цифр, ряд знаков и ряд шифра. Ты поняла, что речь идет об уравнении. Затем ты подумала, что кто-то, кто хочет сохранить секрет, не будет использовать логическое уравнение типа 2 + 2 = 4. Ты попробовала 1 + 1 = 3. Это уравнение часто встречается в старинных ритуалах. Оно обозначает, что два объединившихся таланта более производительны, чем их простое сложение.

      Отец поднял рыжие брови и пригладил усы.

      – Так было, да?

      Жюли посмотрела на него, ее светло-серые глаза задорно блестели. Отец не любил, когда над ним подсмеивались, но ничего не сказал. Она улыбнулась.

      – Нет.

      Она нажала на кнопку. Пружина с сухим стуком подняла крышку.

      Отец и дочь склонили головы.

      Оцарапанные руки Жюли схватили содержимое чемоданчика и поднесли его к лампе на столе.

      Это была книга. Большая толстая книга, из которой торчали краешки вклеенных листков.

      Название на обложке было каллиграфически выведено большими стилизованными буквами:

      Энциклопедия относительного и абсолютного знания профессора Эдмонда Уэллса.

      Гастон пробурчал:

      – Странное название. Вещи либо относительны, либо абсолютны. Они не могут быть одновременно и тем и другим. Это противоречие.

      Ниже, буквами поменьше было добавлено:

      Том III

      Еще ниже был рисунок: круг, в который вписан треугольник, одним углом вверх, содержащий, в свою очередь, нечто вроде буквы Y. Присмотревшись, можно было заметить, что стороны буквы Y представлены в виде