Последнее письмо уходящего лета. Светлана Ривера

из-за дождя, который стоял стеной и неумолимо хлестал по рукам и спине. Букет полевых цветов, который она с любовью собирала для бабушки, превратился в мокрый веник – от досады и потому, что он мешал держать плед над головой, она его выкинула.

      К моменту, как Алиса добежала до дома, плед уже не спасал. Вода струйками стекала по ее лицу, рукам и ногам. Бабушка уже выскочила навстречу с курткой, и сама тут же промокла, не успев добежать до ворот.

      – Алисонька, ты же вся промокла! Надо было мне раньше за тобой выйти, но я думала, что ты увидела тучи и вернешься домой.

      – Ба, а я тебе нарвала красивых цветов, хотела тебя порадовать. Представляешь, пришлось его выкинуть, – всхлипнула Алиса.

      На минуту она превратилась в обычного ребенка, не сдерживающего своих эмоций и дающего им выход наружу.

      – Ничего, ты же знаешь, сколько у меня цветов в саду, потом другие нарвем, – причитала бабушка, вытирая Алисе лицо полотенцем.

      Бабушка сильно испугалась за внучку. На улице началась настоящая гроза с сильными порывами ветра, когда Анастасия Егоровна решила выйти ей навстречу. Она быстро высушила Алису, переодела – сама же только накинула на себя сухую шаль – и тут же отвела на кухню пить чай с только что испеченными пирожками. Алиса уже пришла в себя и растаяла от заботы бабушки. Она с удовольствием прихлебывала горячий чай и ела вкуснющие бабушкины пироги.

      За окном все так же хлестал дождь, но на душе у Алисы было тепло.

      – Звонила мама, – как бы невзначай начала бабушка, но по напрягшейся спине Алисы поняла, что могла бы и умолчать об этом. – Просто хотела узнать, как у тебя дела, спрашивала о какой-то группе по баскетболу.

      – Опять, – еле слышно буркнула Алиса. Ее настроение поменялось так же быстро, как погода сегодня из солнечной превратилась в дождливую. – Мне неинтересна эта группа, ба!

      – Ну, я сказала, что ты пока отдыхаешь, набираешься сил. Наверное, летом никто не ходит заниматься?

      Алиса в ответ промолчала, так как сказать могла слишком многое. Что все-таки есть группы, которые занимаются летом, а если и нет, то мама найдет такие; что за все время мама не звонила ей ни разу и вот, позвонив, спросила только о группе. О группе! Как будто для нее имеют значение только эти дурацкие занятия. Как же Алиса от них устала! Только вздохнула немного и начала жить нормальной жизнью подростка, как звонок матери стал для нее ушатом воды холоднее ливня, под который она сегодня попала. Алисе тут же расхотелось есть – она досадливо поморщилась, промямлила что-то вроде «спасибо» и ушла в свою комнату.

      Сердце бабушки сжалось. Только что она видела улыбающуюся и довольную внучку, и вдруг опять набежали тучи – не те, что на улице, нет, – и Алиса опять спряталась глубоко в себя, в защитный панцирь. Бабушка не понимала, что творится на душе у внучки, но чувствовала: что-то не так. Но вот как помочь, она не знала…

      ***

      Сердце заныло от тоски по папе, по его обычному юмору, по походам с ним в кино или простым посиделкам дома