Бухта Аполлона. Сандра Мартон

нужно снова уложить Марию Сантос в постель. Прижать ее тяжестью своего тела, заставить кричать от наслаждения, а самому взирать на это с бесстрастным, но пристальным вниманием. Чтобы снова не допустить игры – фальшивых стонов и других уловок. Она должна безумно захотеть его, сгорать от желания.

      – Ваши пять минут истекли, принц Александрос.

      Алекс внимательно посмотрел на нее. Выражение лица Марии, ее поза были вызывающими, а это означало, что она, глупышка, уверена в том, что сейчас ведет игру.

      Такая наивность заставила Алекса улыбнуться.

      – Ты находишь это забавным? – вскипела Мария.

      – Еще каким!

      Глаза Марии предостерегающе сузились.

      – Считаю до десяти. И это твой последний шанс. Если вы, ваше высочество, не уберетесь…

      – Safir et Tils на грани банкротства.

      Мария моргнула и непонимающе уставилась на него.

      – Safir et Tils, – нетерпеливо повторил Алекс. – Французская фирма, получившая заказ от королевского дома Аристо.

      Лицо Марии выражало безучастность, но это лишь подстегнуло Алекса.

      – Ну же, мисс Сантос! Только не делай вид, что ты не знала названия фирмы, которая перехватила у тебя вожделенный заказ. А ведь именно ради него ты и продала себя…

      Мария вскинула руку, чтобы влепить негодяю пощечину, но Алекс успел перехватить ее руку. Резко дернув, он притянул девушку к себе.

      – Не смей! – Его голос звучал спокойно, но угроза в нем была явственной. – Никогда больше не смей поднимать на меня руку!

      – Отпусти меня!

      – Ты слышала, что я сказал?!

      – Пусти, сукин ты сын!

      Голос Марии дрогнул, в глазах вскипели злые слезы, грудь вздымалась от частого дыхания.

      – И не пытайся изображать праведную невинность, agapi mou[1]. Один раз тебе удалось обвести меня вокруг пальца, но больше этот номер у тебя не пройдет. И не смей обзывать меня! Я принц! И требую, чтобы ты не забывала об этом.

      Алекс едва не поморщился. Как же гнусно прозвучали его слова, будто их произнес не он, а какой-то самодовольный осел! Но где ему было задумываться над собственным поведением, если его душили ярость и гнев? Он знал, что Мария Сантос – великолепная актриса и сейчас перед ним разыгрывался очередной спектакль.

      Затуманенный слезами взгляд. Дрожащий голос. Пятна румянца на лице.

      Ее лицо было прекрасно даже сейчас.

      – Неужели ты думала, что сможешь остаться безнаказанной, Мария? Неужели действительно рассчитывала с моей помощью получить заказ? Изображала обуявшую тебя страсть, хотя на самом деле тобой двигал голый расчет? – Алекс внезапно замолчал, глядя на Марию.

      Она тоже во все глаза смотрела на него.

      Какого ответа он ждет? Если она скажет, что Алекс ошибается? Он все равно не поверит. Как не поверил тем кошмарным утром два месяца назад…

      – Лгунья, – холодно произнес тогда Алекс, а потом добавил несколько слов по-гречески. И хотя Мария не знала их точного перевода, не понять их уничижительного смысла было невозможно.

      Пытаться

1

Любовь моя (греч.) (Здесь и далее примеч. пер.)