Четырнадцать дней октября. Александр Шохов

что счастливой дороги.

      Мы проехали более тридцати миль, после чего дон Хосе пересел на место водителя, а Мэл, недоуменно пожав плечами, устроился рядом со мной. Микроавтобус разогнался до скорости более 120 миль в час, а затем дон Хосе направил его прямо на стоящий у дороги двухсотлетний дуб. То, что он именно двухсотлетний, было написано на бронзовой табличке, стоящей на шесте рядом с ним. Видимо, шок, который я испытал, заставил меня сосредоточиться на этой табличке. Я различил все выбоины и пятна на бронзовой поверхности. Сердце болезненно сжалось, переместилось куда – то к горлу и, когда ствол дерева был прямо перед стеклом водителя, окружающий мир исчез, подобно дыму.

      Сначала я, как будто сквозь вату, различил голос Кэт, которая звала меня по имени. В ее призывах были угасающие, безнадежные нотки – должно быть, бедняжке пришлось долго оплакивать мое хладное тело. Потом я почувствовал, что она нещадно лупит меня по лицу – щеки горели.

      Я вскрикнул от боли и сел.

      – Слава богу! – сказала Кэт. – Как ты?

      – Ты мне кожу со щек не содрала, нет? Господи! Может, ты меня еще и ногами била? Все тело болит!

      – Ты свалился с обрыва. Скажи спасибо, что на уступ.

      Я посмотрел вверх. В метре над моей головой был край обрыва, а за спиной – бездонная пропасть. Уступ, на котором мы находились, был усыпан мелким гравием и имел треугольную форму.

      Я помог ей взобраться наверх. Потом она подтянула меня к себе. Мы оказались на поляне, покрытой пряно пахнущей травой. Рюкзак с изначальными предметами лежал здесь, на самом краю обрыва. Видимо, я зацепился им при падении. Перстень был на руке Кэтти, а браслет – на моем запястье. Я забросил рюкзак за спину и осмотрелся вокруг.

      На юге была пропасть, на дне которой мы чуть не оказались. Ее противоположного края или низины под ней видно не было – только сияющее небо до самого дна. На север простиралась унылая равнина, покрытая там и сям группами кустов и деревьев. Кора деревьев была серого цвета, а листва имела слегка синеватый оттенок.

      – Здесь гравитация меньше, – сказала Кэт. – И горизонт ближе.

      – Ты хорошо знакома с физикой.

      – Это от папы. Книги по физике заменяли мне сказки в детстве.

      – Как получилось, что он не сделал научной карьеры?

      – Просто неудачник. Я не хочу об этом говорить. Кажется, на Востоке кто – то движется.

      Действительно, кто – то, двигаясь в нашу сторону, вспугивал птиц, они взлетали из кустов и кружились в воздухе.

      – Будь наготове, – сказал я. – У тебя нет оружия?

      – Никакого.

      – Ладно. Тогда надейся на лучшее.

      Голос молчал. Похоже, в этом мире мы были предоставлены сами себе.

      Это были наши спутники. Все живые и сравнительно невредимые. Правда, Мэл посадил синяк на скулу, а дон Хосе слегка ушиб руку.

      Разбитый микроавтобус валялся в небольшом овраге. Все окна были разбиты, крышу снесло.

      – Вы прекрасный каскадер, дон Хосе, – сказала Мери. – Ничего