Инквизитор. Себастьян Фитцек

трагедии. Фото сменилось двумя другими. И здесь кто-то постарался и организовал особенно привлекательные снимки из семейного альбома.

      «Как и обе последующие жертвы – Дорин Брандт, успешный адвокат, и учительница начальных классов Катя Адези, – Ванесса Штрассман не получила практически никаких телесных повреждений. По заявлениям врачей, они не обнаружили следов изнасилования, избиения или пыток. Но она была душевно подавлена и сломлена морально. До сегодняшнего дня она реагировала исключительно на яркий свет и громкие звуки, оставаясь в состоянии, близком к коме».

      Фотографии исчезли, и на экране появилось изображение современного больничного комплекса.

      «Причина смерти является для медиков очередной загадкой, по-прежнему неизвестно, что произошло с молодыми женщинами, пока они находились во власти преступника. Подсказкой могли бы послужить маленькие записки, которые были найдены в руках у всех трех жертв, но полиция держит их содержание в секрете. К счастью, пока не появилось новых сообщений о пропавших женщинах, и мы можем лишь надеяться, что эта ужасная серия преступлений прервалась не только временно на праздники, а прекратилась окончательно. Самым чудесным рождественским подарком была бы новость об аресте Инквизитора, верно, Сандра?»

      Ведущий новостей повернулся с профессиональной улыбкой к своей соведущей, передавая ей слово.

      «Так и есть, Пауль. Но будем держать кулачки, чтобы и другие подарки обязательно оказались под елкой вовремя, потому что после сильнейших за последние двадцать лет снегопадов движение на дорогах крупных городов парализовано в результате гололеда. Кроме этого, ожидается порывистый ветер…»

      Гололед, подумал Каспар, увидев графические предупреждающие значки над Берлином на синоптической карте.

      Воспоминания нахлынули на него неожиданно и с такой силой, что он с трудом удержал их.

      Флешбэк

      – Ты ведь скоро вернешься?

      – Да. Не бойся. – Он коснулся ее влажных волос, которые упали ей на глаза во время судорог.

      – Ты ведь не оставишь меня одну надолго?

      – Нет.

      Конечно, он не мог слышать ее слов. Малышка уже давно была не в состоянии пошевелить языком. Но он чувствовал беззвучные мольбы одиннадцатилетней девочки в слабом нажатии ее пальцев. Он отмахивался от мучительного вопроса, была ли это осознанная реакция или просто рефлекс, как и неконтролируемое подергивание ее правого века.

      – Я так боюсь. Пожалуйста, помоги мне.

      Все ее хрупкое тело буквально молило о помощи, и он с трудом сдерживал слезы. Стараясь отвлечься, он уставился на круглое родимое пятно, которое, как точка от восклицательного знака, парило над ее правой скулой.

      – Я вытащу тебя отсюда, – прошептал он. – Верь мне.

      Потом он поцеловал ее в лоб и молился, чтобы было еще не поздно.

      – О’кей! – прошептала девочка, не шевеля губами.

      – Ты такая смелая, моя дорогая. Слишком смелая для твоего возраста.

      – Я знаю. – Ее