Дикий цветок. Наоми Френкель

для него. Над ним раскинула крону старая смоковница, половина тени которой покрывала Элимелеха, а другая половина – источник. Птицы посвистывали в ее листве, и Элимелех с удовольствием отдыхал. Приподнял Элимелех голову, прислушиваясь, и вот поверх скал послышались голоса, неторопливо плывущие на облаках тумана. Финиковые пальмы колыхались на ветру.

      У источника птичка рассыпалась руладами. Куропатки испуганно покинули заросли. Но миг тревоги миновал и снова воцарился покой, и спокойно послышались шаги на тропе. Покой объял степь, и верблюдов и раскачивающего тыкву Отмана.

      Вобрал Элимелех голову в плечи. И был он подобен осколку кувшина, разбитого у источника, оскорблен и обижен судьбой. Всю зиму он вспоминал.

      Соломон и Амалия гуляли в оживающей пальмовой роще. Амалия собирала цикламены между скалами, а Соломон сидел на обломке скалы, на месте своего друга, прислонившись к скале, в безмолвной тени смоковницы – и тоже вспоминал. Представлял себя Соломон Элимелехом, и взгляд его скользил по долине, останавливаясь на бедуинских кострах. Ночью все видимое изменяется, и каждый шорох несет в себе тайну Элимелеха. Вот, они еще совсем юноши, стоят на берегу реки в далекой Польше, и посланец из Цфата склоняет свое бородатое лицо, и рассказывает о святой земле Израиля, возвращая Элимелеху и Соломону потерянного Бога.

      Здесь, у источника в пустынной степи, «слоняет Элимелех голову и вступает в беседу с Отманом, который печет лук на костре.

      «Откуда ты пришел сюда, йа Отман?»

      «Я из Хорана, хаваджа Элимелех».

      «Значит, ты не родился здесь?»

      «А ты родился здесь?»

      «И я тоже не родился здесь».

      «Откуда же ты пришел сюда, йа хаваджа Элимелех?» «Издалека».

      «Там была засуха?».

      «Там текла большая и полноводная река».

      «Ты кого-то там убил?»

      «Почему я должен был кого-то убивать, йа Отман?»

      «Йа хаваджа Элимелех, ты сюда явился из-за кровной мести».

      «Никого я не убивал».

      «Ты сумасшедший, йа хаваджа»

      «Почему это я сумасшедший?»

      «Потому что ты оставил реку, чтобы быть здесь со змеями, скорпионами и лихорадкой».

      Элимелех смотрит на источник, Отман – на пекущийся лук. Месяц смотрит на них двоих, и на равнину, освещая лицо Элимелеха и печальную его душу.

      Соломон, сидящий на месте ушедшего друга, вглядывается в пальмы. Но тут возникает Амалия с букетом полевых цветов и нарушает печальное уединение Соломона:

      «Что с тобой, Соломон?

      «Что-то со мной должно быть?»

      «Ты выглядишь больным».

      «Я думал об Элимелехе».

      «Хороший был парень».

      Протянула Амалия руку Соломону, помогла ему подняться, и они возвращаются домой. Солнце зашло. Бледная тень месяца возникла за вершинами эвкалиптов, и Амалия с Соломоном идут по старой тропе Элимелеха. Тропа пустынна. Длинные полосы света, тянущиеся из кибуца, освещают им дорогу домой.

      Но