Мы против вас. Фредрик Бакман

они закончатся.

      Ана проверила, заперт ли оружейный сейф, потом удостоверилась, что ружья в сейфе не заряжены. Она солгала Мае, сказав, что хочет «почистить их», но Мая знала: подруга проверяет сейф, только когда ее отец срывается в очередной запой. Если охотник забывает запереть сейф или нечаянно ставил туда заряженное ружье, значит, он окончательно потерял берега. Такое случилось один-единственный раз, когда Ана была маленькой, вскоре после того, как мама бросила их с отцом; но тревога так и не отпустила Ану по-настоящему.

      Мая лежала с гитарой на животе и делала вид, что не понимает, что к чему. Быть ребенком алкоголика – тяжкий крест, и Ана всю жизнь вела войну в одиночку.

      – Слышь, дурында? – сказала наконец Ана.

      – Что надо, чудовище, а? – улыбнулась Мая.

      – Сыграй что-нибудь, – распорядилась Ана.

      – Раскомандовалась. Я тебе что – крепостной музыкант? – фыркнула Мая.

      Ана широко улыбнулась. Такую дружбу нельзя вырастить в теплице – такая дружба вырастает сама.

      – Ну пожалуйста.

      – Сама научись, ленивая ослиха.

      – Мне-то зачем, дебилка, у меня ружье в руках. Сыграй, а то как пальну!

      Мая рассмеялась. Когда пришло лето, они поклялись друг другу, что никто в этом сраном городе не отнимет у них права смеяться.

      – И не депру какую-нибудь, – прибавила Ана.

      – Заткнись, а? Хочешь слушать умцу-умцу – включи компьютер, – поморщилась Мая.

      Ана закатила глаза.

      – Ты не забыла? У меня РУЖЬЕ в руках! Если заведешь свои наркотреки, я пальну себе в череп, и виновата будешь ты!

      Обе захохотали. И Мая стала играть самые веселые мелодии – которые, на взгляд Аны, были не такие уж офигеть веселые. Но ей в то лето выбирать не приходилось.

      И тут музыку прервал двойной короткий писк двух мобильных телефонов. Потом еще два сигнала, и еще два.

* * *

      Нагрузка у спортивного директора хоккейного клуба не на полный рабочий день. А на три полных дня, которые надо уместить в один. Порой Мира, жена Петера, не в силах сдержать раздражения, говорила: «У тебя две жены: хоккей и я». Она не добавляла, что половина всех браков заканчивается разводом, – зачем?

      Для снижения общего градуса местные политики, собравшиеся в конференц-зале, настаивали, что «речь всего-навсего о спорте». Петер внушил себе, что политика и спорт никак не связаны, но это была величайшая ложь. Они связаны, но, когда политика играет нам на руку, мы называем это сотрудничеством, а когда она на руку другим, то коррупцией. Петер посмотрел в окно. Перед зданием городской администрации всегда развеваются флаги, чтобы засранцы, которые здесь окопались, знали, откуда дует ветер.

      – Коммуна… мы… было принято решение о том, что мы будем бороться за проведение у нас чемпионата мира по лыжным видам спорта. Бьорнстаду и Хеду предстоит сотрудничество, – сообщил один из политиков.

      Он старался выглядеть авторитарным, что нелегко, если одновременно подбираешь крошки