Романтические сказки. Кристина Пономарева

летом…

      – Ох, – застонала Плюшка.

      Моё сердце сжалось, а на глаза навернулись слёзы. Мне стало очень плохо. Закружилась голова, и я стала падать. Ожидая удара о землю, зажмурила глаза и сжалась. Но удара не случилось. Кто-то подхватил меня и понёс с невероятной скоростью. Я открыла глаза. Внизу бурлило море. Волны поднимались так высоко, что совсем скоро я вся промокла. Холодные, серые, огромные волны с белыми гребешками! Меня охватили ужас и любопытство одновременно. Кто же меня несёт по воздуху? Я попыталась вывернуть голову, чтобы всё разглядеть, но не удалось.

      – Куда мы летим? – крикнула я.

      Мой крик утонул в шуме моря. Бесконечное море – всё, что я видела и слышала. Но вот где-то впереди то красным, то голубым замерцал огонёк, я догадалась, что это маяк. Мы подлетели ближе, и я разглядела старинные стены – знакомая картинка из глубокого детства.

      Маяк стоял на маленьком островке, полностью заливаемом морской водой. Волны безжалостно били древние стены, и казалось, вот-вот разрушат их.

      В долю секунды мы влетели внутрь маяка и очутились в полутёмном помещении. Не успев опомниться, я уже стояла на ногах. И тут только увидела свою попутчицу. Очень серьёзная девушка в очках и строгом тёмном костюме. Тусклый свет не давал рассмотреть её лицо. Я это или нет?

      – Ну, а кто же ещё! – ответила на мои мысли девушка.

      Я вздохнула.

      – Давно мы не общались, – печально сказала она,– в последнее время ты стала непростительно беспечна. Совсем не думаешь о своей жизни.

      – Наоборот,– возмутилась я,– только о ней, родимой, и думаю, обустраиваюсь, как могу.

      – Да уж… Не пробиться к тебе – слишком бойкими советчицами окружила себя. Но я не для нотаций тебя позвала. Посмотри вот,– и она кивнула в угол комнаты.

      Только сейчас я заметила ещё одну девушку, тихонько сидящую в уголке. Подошла ближе. Да, это снова была я, но на этот раз удивилась больше обычного – эта «копия» была в старинном красном сарафане, в кокошнике и с каким-то шитьём в руках. Она подняла глаза и тихо промолвила:

      – Здравствуй.

      – Здравствуй… Что ты делаешь?

      – Рубашечки шью, – девушка посмотрела на лавку рядом с собой.

      На лавке разлеглись в ряд одна большая и пять маленьких рубах.

      – Для кого?

      – Для мужа и детишек.

      – Какого… каких ещё?

      Ответа не последовало.

      – Пойдём дальше,– сказала строгая я, – больше она тебе ничего не скажет.

      Мы перешли в другую комнату. У маленького окошечка стояла девушка в воздушном голубом платье. В её распущенных длинных волосах белел венок из ромашек. Волосы развевались от сильного влажного ветра, летящего с моря. Рука её была за окном, она как будто ловила волны. Вскоре девушка занесла руку в комнату и быстро стала рисовать водой на стене. Мокрый рисунок тут же высыхал и становился невидимым.

      – Посмотри, кого я привела,– сказала моя попутчица.

      Художница обернулась. Увидев меня, она всплеснула руками и, побежав вперёд, закричала:

      – Мне нужен мольберт и краски!

      От