Языком времени. Поэмы и крупные стихотворные произведения 2016-2018 годов. Николай Андреевич Боровой

все, чем душа твоя полна?

      Вот все, что сумели «бурля», раскачать

      Души твоей дремлющей «волны»?

      Вот все, чем живешь ты, и мыслишь о чем?

      Вот все, что волнует и гложет?

      Вот все, что ты понял о том и о сем,

      Вот все, что пугает, тревожит?

      Вот все, что стремишься осмыслить, понять,

      Что мыслить тебя побуждает,

      И понятым став, обращает писать,

      И требует, и заставляет?

      Вот вся твоя жизнь, и мука твоя,

      И все твои духа боренья,

      И все, для чего ты решал и страдал,

      Судьбы принимая гоненья?

      Вот все, что в тебе? Пустовато, мой друг,

      И бедно, и тускло, и мало.

      Душа твоя «мала», и глух ее звук,

      И мало в строках твоих встало.

      Вот все, что есть «ты»? Да, немного… Душа

      Немного твоя пережила,

      Не многое знала, дремна и пуста,

      Немного же и «наплодила».

      Не «емкость» и «краткость» здесь, нет – пустота

      Души, пустотой дребезжащей.

      Написано мало, ведь малым полна,

      Не «много», а «мало» в ней чаще.

      Не заповедь в том, чтобы кратко писать,

      Ведь «кратко» – не значит, что «емко»,

      Что хочешь сказать – говори, и сказать

      Позволь себе длинно и много,

      И громко, и сдержанно, эдак и так —

      Как хочется в миг этот странный,

      Как нужно, ведь что-то сказать – не пустяк,

      Экстаз будто тайный, сакральный.

      Лишь малое можешь сказать ты, увы,

      И очень в душе твоей мало.

      От этого строки скупы и скудны,

      И мало рука написала.

      А что же поделать страдальцу тому,

      Которого «многое» полнит?

      Язычнику, в жертву святому огню,

      Несущему строфы и строки?

      А что же скажите поделать, когда

      Так много в душе пережито,

      О многом так нужно суметь прокричать,

      И много так в мыслях разлито,

      Что он бы писал, и горел, и писал,

      Пока не сгорел бы до праха,

      Над строчек листом без остатка пропал,

      Как будто бы лист – это плаха?

      Ему что поделать, скажите же, что?

      Ведь пишет он для выраженья

      Того, чем он полон, а не для «ничто» —

      Издательств, похвал, одобренья —

      Для счастья, которое в праве сказать,

      В возможности этой сокрыто,

      Чтоб будто в магическом танце рождать

      Слова для того, чем горит он!

      В возможности ясно, до точки сказать

      Про то, чем душа твоя полна —

      В ней счастье и то, что заставит писать

      Размашисто, много и долго.

      В ней