10:18. Алекс Вест

психологии, найдя там отсылки к творчеству Юнга и его теории, будто существуют определенные архетипы, что-то древнее, присущее каждому человеческому существу, мысли, будто берущие начало в природе. Так вот, мне привиделось нечто архетипическое в измышлениях моей подруги Кристины, или Сломанной Клеточки, когда она заговорила о подземельях и гномах. А поскольку фантазия моя в те времена могла еще полноценно работать, будто бы я употребила психоделические наркотики, я решила, что, возможно, эти гномы и подземелья и правда существовали. Моя теория заключалась в том, что чем ниже интеллектуальное развитие человека, тем выше его интуиция, тем он «ближе к природе», и я избрала Кристину своим проводником в мир загадок и тайн.

      Я пошла в гости к Эд. К ней было всегда можно ходить, только не хотелось, потому что последнее время на дачу зачастил ее отец и постоянно лежал на диване рядом с телевизором, и либо он пил, либо храпел, и оба этих агрегатных состояния приятными не были. В доме у них было грязно, хоть мать вроде бы, как сейчас принято называть, клинер, она же уборщица, но, видимо, дома расчищать авгиевы конюшни сил уже не хватало. Моей матери было пятьдесят лет или около того, а ее матери тридцать. Жили небогато и они, и мы, но ее мать выглядела так, будто ей уже исполнилось как минимум шестьдесят, возможно, таким образом она решила обмануть пенсионный фонд и время, но мне не кажется, что игра стоила свеч. Она пребывала в глубокой депрессии. Бабушка Эд, которая с трудом мирилась с присутствием зятя, выглядела немногим моложе дочери, она готовила очень вкусные супы, и я иногда обедала у них, за что хорошо получала по шапке от тетушки, поскольку, по ее мнению, есть в чужом доме был дурной тон, и надо всегда было обязательно успеть к обеду, который проходил у нас в точное время. Ровно в два или три часа, смотря как было обговорено изначально, вся наша семья собиралась за столом. Нельзя было опаздывать ни на секунду, иначе тебя ждали грандиозный скандал и запрет гулять на день. Кстати, о чем я сейчас подумала. Даже будучи взрослым человеком, я имею периодически страх опозданий, страх все пропустить. Это идет, я уверена, именно от подобных обедов. Мне снятся сны, тридцатишестилетней женщине, будто я иду по улице, на наших дачах, и понимаю, что обед-то был в три, а сейчас уже четыре, и я стремглав несусь, стараюсь открыть кодовый замок на калитке, а уже темно, и кодов я не помню, начинается паника, на крылечко выходит моя тетя, делает лицо каменным, просит пред ней извиниться, а я не умею ей возразить, хотя невероятно гордая, что была, что сейчас. А мне хочется лишь только ее обнять и прижать к себе, к своему сердцу, вобрать в себя все, что в ней есть, потому что я люблю ее, а она умерла, много лет назад, уже лет шесть или пять, хотя это не время для взрослого человека. Я не могу принять и простить весь мир за это. Мой единственный человек, мой лучший друг, которого столькие годы я не ценила, считала строгой и напыщенной, излишне