Дайте мне имя, или Прикованные к тени. Владимир Колотенко

дней поста и искушений сатаны он не может себе представить, на кого он похож. Но сил у него достаточно, чтобы взять Рию на руки и целуя, целуя, целуя до слез донести до постели.

      – Господи, какой ты лохматый!

      – Ты уж извини, – шепчет он, дрожа от нетерпения, – ты уж извини…

      Какие-то тесемки или застежки платья, прячущие от него его Рию, он просто отрывает с мясом, и готов и платье разорвать на кусочки, если оно хоть на секунду будет препятствовать его желанию.

      – Ты уж извини…

      Потом он рассказывает. Он считает, говорит он, что откладывать дальше некуда! Да, некуда!.. Что ареной своих вожделенных свершений он избрал человечество. Он наставит сетей и силков, нароет ям и, играя на флейте несвершенных желаний, заманит заблудшие души, каждой обещая пряник вечности. Моя пирамида, говорит он, мой Храм вечной жизни. Ему кажется, что вот-вот он дотронется до неба, схватит его рукой. Рия не все понимает из сказанного, у нее множество вопросов:

      – Как ты себе это представляешь? Ведь они ходят в лохмотьях и по телу их ползают вши!

      – А на руках у них золотые запястья.

      – Но их дух порос жиром…

      – Ошибаешься. Они больше хотят созерцать звезды, чем есть.

      Рия какое-то время молчит, затем спрашивает:

      – И что ты теперь собираешься делать?

      Жаль, что нет зеркала и она не может видеть себя такой…

      – Какой?

      Какой?! Бесконечно красивой! Этой красоты хватит, чтобы погасить солнце!

      И ему кажется, что Рие уже не выбраться из его западни прекрасных блаженств. Красота – это знак, который никогда не обманывает.

      – Ты меня понимаешь?

      Рия кивает.

      – Не мир пришел я принести, но меч.

      Рия кивает.

      – Тебе нужно отдохнуть, – говорит она.

      Кружка выскальзывает из его руки, как только что пойманная рыба. Когда она смотрит на него, у него все валится из рук. Он не замечает.

      – Человечество, говорит он, собирая осколки разбитой кружки, это как раз те подмостки, где он может воплотить свои замыслы. Ты меня понимаешь?

      Рия только улыбается.

      – Не порежься своим мечом, – говорит она.

      Так уходят в песок все его доводы против этого мира. И он умолкает. Он делает выбор.

      Как уже сказано: он – не Христос, но Иисус.

      Глава 16

      НА ЗОВ ПУСТЫНИ

      Спускаться с горы не легче, чем карабкаться на нее. Темные кустики травы, разбросанные по склону, кажутся клочьями шерсти. Иногда из-под ноги шмыгнет ящерица. Я то и дело спрашиваю себя: как можно питаться одной только саранчой? Как ее вообще можно есть? Правда, дикий сотовый мед – это непревзойденный источник здоровой жизни. Тут ничего не скажешь. Ему, как и мне, тоже под тридцать. А я знаю, что он еще и какой-то мой родственник. Теперь можно присесть, сделать два-три глотка воды, хотя не такая уж жара, чтобы пот градом катил по спине. Спасает ветерок, который заметно усилился, но не пугает. Песчаной бури не будет, я это знаю.