Последний барьер. Роман Глушков

мне на выручку с другого края света, не разрываясь при этом между мной и дурацким долгом перед Орденом или Человечеством. Ну разве не здорово? Разве не о таком самоотверженном принце мечтает каждая женщина? И то, что он при этом наивен и чуть глуповат, сущие пустяки. Разум – дело наживное. Если я увезу Джорджика с собой на юг и всерьез возьмусь за этого парня, ручаюсь, через год ты его, поумневшего и остепенившегося, совсем не узнаешь. И тебе никогда больше не придет в голову над ним насмехаться.

      – Сделай так, и я буду у тебя за это в неоплатном долгу, – совершенно серьезно сказал я, склонив голову в знак признательности. – Ты права: я не сумел выпроводить Жорика из Зоны, но у тебя это наверняка получится. И раз уж вы упорно отказываетесь проваливать отсюда прямо сейчас, обещаю: я постараюсь, чтобы в будущем вы оба пересекли Барьер целыми и невредимыми, чем бы вся эта история ни закончилась…

      Глава 2

      Чем завершится наш крестовый поход на «Альтитуду», не мог знать никто. Но активные события в нем начали происходить раньше, нежели нам того хотелось. Не прошло и двух часов после нашего с Динарой ночного разговора, как мы угодили в очередной переплет. И весьма серьезный. По крайней мере мы не вляпывались ни во что подобное с тех пор, как смогли унести ноги из Новосибирска.

      Наш условный сигнал тревоги, как вы помните, подавался при помощи камня, бросаемого дозорным на порог комнаты, где мы расположились на ночлег. Мой сон столь же чуток, как сон нашей следопытки. Так что заметь она опасность и швырни булыжник, я вскочил бы на ноги еще до того, как стих вызванный им грохот. Вскочил бы и поднял остальных. После чего все мы вмиг разбежались бы по боевым постам и лишь потом выяснили у Динары, какую угрозу она засекла.

      Однако тревожный сигнал, что прозвучал за час до рассвета, был не тем, о котором мы договаривались. Да и сигналом он мне поначалу совсем не показался. Вместо стука упавшего камня я был разбужен длинной очередью «карташа» и ударами пуль, впивающихся снаружи в стену комнаты. Впрочем, когда я, подорвавшись с одеяла, засел у двери и держал наготове свой компактный дробовик, никто по нам уже не стрелял. Очередь отгремела, но другие выстрелы ей вслед не раздались. Как не были слышны и прочие подозрительные звуки. Лишь в руинах вокзала шумел ветер, да от изрешеченной пулями стены отваливались куски кирпичной кладки.

      И ни криков, ни топота, ни мелькающих во мраке теней тех ублюдков, которые обстреляли нас в ночи пока неясно, с какими целями!

      В отсутствие последних ничего плохого не было. Напротив, открыв раньше времени огонь и промешкав со штурмом, враги утратили фактор внезапности и усложнили себе задачу; судя по всему, нас атаковали малоопытные, пугливые бандиты, а не чистильщики или Орден. А вот подозрительное молчание Динары настораживало. Похоже, что стреляли все-таки не наугад, а по ней. И похоже, не промахнулись…

      Кричать «Подъем!» не имело смысла. Короткий обстрел успел разбудить и Жорика, и Тиберия.