Последний барьер. Роман Глушков

его от арматуры не стал. Ей еще предстояло сыграть роль блочного устройства, которое облегчит мне труд: позволит в одиночку удержать Арабеску на весу и плавно опустить ее на землю. Я уселся на пол и, упершись ногами в стену, начал понемногу стравливать выскальзывающий из рук трос. Даже с доспехами следопытка весила не более семидесяти килограммов. Так что дело у меня пошло споро и не грозило затянуться надолго.

      Впрочем, не затянулось оно совсем по иной причине.

      Все, что произошло потом, шло уже вразрез с моими планами, пускай и было в принципе предсказуемо. Я всячески оттягивал момент, когда до Черного Джорджа дойдет горькая правда, но он все равно узнал о судьбе подруги раньше, чем мне того хотелось бы. Узнал и, разумеется, тут же утратил рассудок.

      Заметив над главным входом какое-то копошение, Дюймовый присмотрелся и безошибочно опознал во мраке болтающуюся на тросе Арабеску. Ее неподвижная и неестественная поза вмиг навела на нужную догадку даже такого тугодума, как Жорик.

      – Динара! – надрывно вскричал он. И, оставив позицию, бросился к опускаемому мной на землю телу его пассии.

      Однако, едва он достиг центра зала, как что-то молниеносное врезалось ему в нагрудные доспехи и, прилипнув к ним, сверкнуло неяркой красной вспышкой. Вместе с этим до моих ушей долетел звук, похожий на сдержанное чихание, донесшееся словно из жестяной бочки: «С-с-чхин-н-нь!»

      Несмотря на приглушенные звук и свет, которые испустил снаряд, его удар при попадании в цель был практически сравним с пулевым. Бегущего Жорика отшвырнуло на несколько шагов назад, и он, задрав ноги, грохнулся навзничь на грязный бетонный пол.

      С-с-чхин-н-нь!..

      Второй выстрел, сделанный неизвестным врагом из неизвестного мне оружия, должен был угодить в меня. И угодил бы, не встрепенись я после первого «чиха» и не выпусти от неожиданности Динарин трос.

      От усилия, с каким я его держал, когда он выскользнул из моих пальцев, я резко откинулся назад и упал спиной на дозорную площадку. Это меня и спасло. Снаряд просвистел над моим лицом и врезался в стену мезонина, в которую я упирался ногами. Вновь сверкнула бледная красная вспышка. От снаряда – черного цилиндрика величиной со стопку – во все стороны разбежались короткие красные молнии, после чего он так и остался торчать в кирпиче, не то вонзившись в него, не то вплавившись.

      Любопытная дрянь. Слишком сложная для быстрого убийства, осуществить которое было бы куда проще обыкновенной пулей. Но таращиться на разрядившийся цилиндрик мне было некогда. Упав на спину, я, не вставая, тут же откатился к краю площадки и залег за торчащим из стены обломком потолочной балки. Он являл собой нечто вроде невысокого бортика и мог на короткое время дать мне укрытие.

      Думать о Жорике и об Арабеске, которая по моей милости грохнулась ниц с двухметровой высоты, означало терять понапрасну время. Вместо этого я чуть высунулся из-за балки, быстро окинул взором вокзальные стены и в следующую секунду скрылся обратно. Разглядеть многое за этот миг было, конечно,